— При чем здесь его брюхо? — удивился Кай. — Человек Долга может быть обжорой, пьяницей, прелюбодеем… Это неважно. Важно только одно — чтобы он старательно исполнял свой Долг.

— Болотники обязаны спасти невиновного от смерти, — говорил дальше Кай. — Значит, болотники тем более должны вразумить человека, отступившего от своего Долга. Ибо отступление от Долга — куда как страшнее смерти… Барон Жаром наложил на него бремя Долга, — продолжал Кай, кивнув на открывшего рот старосту. — И бремени этого он не вынес. Если он не способен справедливо управлять людьми — в чем мы уже имели возможность убедиться, — пусть делает то, что ему под силу. Обрабатывает землю и платит оброк.

— Да как же ж… — застонал староста. — Ваше высочество, что же это такое?..

Принцесса слушала Кая.

— Я совсем не новичок в Большом мире, — говорил юный рыцарь. — Я успел убедиться в том, что он устроен так же, как и мир людей, живущих на Туманных Болотах. Крестьяне обрабатывают землю и платят оброк, как и ремесленники в городах платят налоги — всяк своим господам. За что господа обеспечивают им защиту. В свою очередь феодалы и городские власти платят налоги в королевскую казну. И тоже вправе требовать защиты от короля. Каждому отведено свое место. Но вот чего я не понимаю: почему же так часто люди Большого мира не видят своего Долга?

— Великие боги! — печально покачала головой принцесса. — Я слушаю вас, сэр Кай, и думаю о том, как все-таки огромна пропасть между Туманными Болотами и Большим миром. Что ж… — позволила она, — вразумляйте крестьян, сэр Кай. Даю вам на это право…

— Только, брат Кай, не думай, что они тебе за это спасибо скажут, — заметил Оттар.

— Как следует поступить с тобой, Барбак, я уже говорил, — произнес Кай. — У тебя вполне хватит сил работать на земле. Я рад снять с твоих плеч бремя, которое тебе не под силу. Теперь — Аж. Увечье не позволит ему прокормить семью. Но он — единственный из всей деревни, кто понял, что вправе требовать от старосты должного выполнения его обязанностей. Значит — он сумеет с этими обязанностями справиться.

Крестьяне молчали, обалдело переглядываясь. Наконец кто-то из них подал голос:

— Как же нам быть-то, ваше высочество?

— Право жителей деревни смещать и избирать себе старосту, — сказала принцесса.

— Ну да, — шепнул Оттар. — Мы уедем, а тут все как было, так и останется.

— Не думаю, — сказала Лития. — Нам, наверное, все же придется навестить барона Жарома. Надо же доставить туда эту мерзость… — Она пихнула ногой Варга. — Следует проследить, чтобы он попал в замок. Не ровен час убежит…

Крестьяне снова загудели. Удивительно, но про лжеоборотня успели забыть.

— Он не поедет в замок, — сказал вдруг Герб.

— Почему? — удивилась принцесса. — Я надеюсь, что этот-то… не подлежит вразумлению.

— Не подлежит, — произнес Герб. — Вразумляют — людей. И барон может судить — людей. Мы говорили о том, что есть человек, и о том, что есть Тварь. Человек имеет право жить среди подобных себе только в том случае, если он подставляет плечо под общую ношу. Выполняя посильную работу, он связывает себя с другими. Существо, которое мы сегодня поймали, — уподобилось Твари. Оно поступает как Тварь. Оно несет смерть. Оно даже приняло облик Твари. Это его выбор — стать Тварью. А Долг болотников — уничтожать Тварей.

— Я не согласна с этим, сэр Герб, — возразила принцесса. — Он сделал убийство своим ремеслом. Чем он отличается от обыкновенного разбойника? А разбойники подлежат суду.

— Тела его жертв находили обглоданными, — проговорил Кай. — Скажи мне, — обратился он к Варгу, — что ты делал с мясом убитых тобой людей?

Варг поднял голову и обвел взглядом присутствующих. Отчаянная злоба текла из его глаз. Он давно уже понял, что обречен. Варг ничего не ответил, но это его молчание оказалось красноречивее любых слов.

— В лесу полно дичи, — сказал Кай. — Для охотника не составит никакого труда прокормить себя и свою семью. А он еще и сбывал награбленное торговцам. Он и его семья жили в достатке… Он не голодал.

— Давайте я его прикончу? — предложил Оттар, вытягивая топор из-за спины. — Глядеть мне на него тошно… Раз уж так получается, что он и не человек вовсе, как ты говоришь, брат Кай…

Герб жестом остановил северянина.

— Он не голодал, — повторил Кай. — Он жрал человечину, потому что представлял себя существом, не принадлежащим к человеческому роду. Существом, не связанным с обществом людей ничем. Быть может, он стремился доказать самому себе, что он — выше других. Что обычные нормы и запреты не для него… Впрочем, это совсем не обязательно… и неважно.

Он перевел взгляд на старосту.

— Важно то, — сказал Кай, — что каждый, кто отступает от своего Долга, теряет связь с людьми, окружающими его. И мало-помалу перестает быть человеком. И рискует рано или поздно обнаружить себя Тварью, пожирающей плоть людей.

— В том или ином смысле, — быстро добавила принцесса.

— Да нет, — сказал Кай. — В самом прямом смысле.

Толпа смолкла совершенно. Многие смотрели на Варга, будто тело его уже начинало покрываться шерстью, а изо рта полезли клыки.