Это не было лицо обычного бандита.

Это было лицо аристократа, какого-нибудь гордого грузинского князя в десятом поколении. Оно было суровым, надменным и властным. Одного взгляда, брошенного обладателем такого лица, было достаточно, чтобы человек почувствовал себя жалким и никчемным.

— Прости, что я опоздал, Гоша, — сказал Транквилизатор, пока глава охраны отодвигал стул и помогал своему боссу сесть. — Страшные пробки. Слишком много машин стало в столице. Права покупают, машину покупают, ездить не умеют. Самоубийцы. О чем ты хотел поговорить?

— О чем еще можно сегодня говорить? О Левоне.

— Левон. — Транквилизатор сделал жест рукой, словно ловит муху. — Левон — шушера. Я много таких пережил и его переживу.

Лева ему поверил. А ведь действительно переживет. И как он мог надеяться совладать с таким человеком?

— Ты его видел?

— Нет. Зачем? Я много таких видел. Знаешь, что мы с такими на зоне делали?

— В параше топили, — сказал Гоша.

— И не только. — На лице Транквилизатора появилась ностальгическая улыбка. — Не только в параше.

— Он подмял под себя пол-Москвы, — сказал Гоша. — И он все еще жив.

— Он — выскочка, — сказал Транквилизатор. — Они взлетают быстро, а падают еще быстрее. Я остаюсь.

— Твои парни не могут его найти. — Это был не вопрос.

— Пока не могут. Гоша, что ты знаешь? Что ты хочешь? Зачем ты меня позвал?

— Закажешь что-нибудь?

— Я завтракал, спасибо.

— Хорошо, что завтракал, — сказал Гоша. — Плохие новости лучше узнавать на сытый желудок, не так сильна будет последующая депрессия.

— О чем ты говоришь, Гоша?

— О Левоне. Он остается.

— Нет!

— Я выступаю за сохранение статус-кво.

— О чем ты говоришь? Он сидит на половине моей территории. Я не могу это так оставить.

— Мне не нужна еще одна война.

— У меня нет выбора.

— Да, — сказал Гоша. — Выбора нет. Но это совсем не тот выбор, о котором ты говоришь.

Лицо Транквилизатора исказилось.

— Это ты, да? Ты с самого начала его вел?

— Нет, — сказал Гоша. — Не с самого начала. Но мы встретились и поговорили. Нам удалось достичь взаимопонимания. Он остановит экспансию, а ты не будешь предпринимать попыток вернуть то, что он у тебя отнял.

— Это неприемлемо.

— Ты слишком категоричен, — сказал Гоша. — Со мной нельзя быть таким категоричным.

— Меня никто не будет уважать.

— Зато ты будешь жив, — сказал Гоша. — К тому же ты преувеличиваешь. Твое уважение останется с тобой. У тебя огромное влияние, и ты его сохраняешь, сохраняешь большую часть своей территории, сохраняешь свой особняк, свою охрану, сохраняешь свою жизнь. В свое время ты не предоставлял никому такого шанса.

— В мое время все было не так!

— Времена меняются. Ты верно заметил, такие, как Левон, приходят и уходят. Но Левон — это ты десять лет назад. И ты тоже приходишь и уходишь. Остаюсь только я.

— Это угроза?

— Это констатация факта, — сказал Гоша. — Я вижу, ты забыл, кем ты был и кто сделал тебя тем, кто ты есть сейчас. Я тащил тебя к власти. Я организовывал твою группу. Я определял тактические задачи и ставил стратегические цели. Я за уши вытащил твою организацию в двадцать первый век. Без меня ты был бы мелким авторитетом где-нибудь в Кисловодске. Я не собираюсь спорить с тобой, Транквилизатор, потому что спорю только с равными. А ты не равен мне. Я скажу, и ты сделаешь то, что я скажу.

Транквилизатор молчал. В его глазах жила смерть.

Лева подумал, что Гоша переигрывает. А что будет, если Транквилизатор слетит с катушек и прикажет убить их прямо сейчас? И плевать, что перед ним сидит куратор ФСБ, высокопоставленный офицер ведомства, из которого выходят президенты.

— Я вижу, какая мысль зреет сейчас в твоей голове, — сказал Гоша. — Ты можешь согласиться только для вида, а сам предпримешь попытку убрать Левона. Или, быть может, даже меня. Не стоит. Я узнаю о такой попытке, и наказание мое будет суровым.

— Ты шакал, Гоша. Я с самого начала это знал.

Гоша пожал плечами. Наверное, шакал — это не самое страшное оскорбление, которое он слышал за свою карьеру.

— Ты хочешь сохранить нынешний статус-кво? Тебе нужен противовес для меня? — спросил Транквилизатор. — Я согласен, но при одном условии. Найди кого-нибудь другого на место Левона, а самого Левона отдай мне. Я пойду на переговоры с тем другим, я оставлю ему отнятую у меня территорию и людей, но Левона отдай мне.

— Я могу найти другого и на твое место, — вкрадчиво сказал Гоша. — И мне даже не придется долго искать