Шрифт:
— Безусловно.
— Наша продукция в первую очередь предназначена для них, — сказал Лева. — И тем самым мы поможем им избавиться от лишних расходов, поможем им встать на ноги, окажем реальную поддержку. Средний класс полюбит нас. И он полюбит тех, кто работает с нами. Наша продукция способна поднять ваш имидж на заоблачную высоту.
— Вопрос моего имиджа не стоит даже в первой десятке моих приоритетов.
— Но вы занимаетесь политикой, а имидж для политика — это девяносто процентов успеха. Вы понимаете, что к две тысячи восьмому году чуда не произойдет, но кто знает, что будет еще через несколько лет.
— Мой имидж может оказаться тяжелее, чем ваш продукт, — сказал Чубайс, — И утянуть ко дну всю вашу компанию.
— Вряд ли, — сказал Лева. — У нас — «тефлоновый» товар, и даже если мы пригласим топ-менеджером Зюганова или Рогозина, нам это никоим образом не повредит.
— Весьма нелестное для меня сравнение. Но вы меня заинтриговали. Я хотел бы посмотреть вашу документацию более детально, — сказал Чубайс, — У вас ведь есть бизнес-план?
Ой, блин!
Ой, блин! [29]
29
В этом месте автор сначала ударил себя по лбу, потом схватился за голову и начал драть на себе волосья. Отчаяние автора объяснялось тем фактом, что только сейчас он вспомнил про похороненный на двадцатой странице имперский крейсер из другой галактики и иного времени, а вы сами знаете, что висящее на сцене в первом акте ружье в третьем акте должно обязательно шмальнуть по главному герою, иначе на кой черт режиссеру лишний реквизит со склада выписывать. Следовательно, если крейсер был заявлен на двадцатой странице, значит, он должен быть использован далее по тексту. Иначе гибель первого корабля-разведчика гиптиан можно было списать на случайный астероид, пробивший метеоритную защиту, или взорвавшийся в камере сгорания ка-бета-плазмоин.
Небольшое уточнение
Примерно в то время как автор принялся драть волосья (см. «Ой, блин!»), в Овальном кабинете, который в Белом доме, состоялся разговор, приведенный автором в самом начале этой истории. Иными словами, с момента разговора Левы с Чубайсом и заключения между ними договора прошло некоторое количество времени.
На орбите
— Две пары, Капитан.
— Стрит.
— Тысячу лягушек мне в глотку! Как вы это делаете?
— Ловкость лап и никакого мошенничества. А куда вы сейчас смотрите?
— В иллюминатор. Что это за свечение на тридцать градусов?
— Чтоб мне болота родного не увидеть! Это чертовски похоже на то, как корабль с устаревшим движком собирается вынырнуть из гиперпространства!
— Мы такими двигателями давно не пользуемся… Кто-то из наших первых разведчиков?
— Хм… Весьма маловероятно. Включу-ка я дополнительную маскировку.
— Но вы же не думаете…
— Именно об этом я и думаю.
— А счастье было так близко. Так возможно.
Совсем не призрачная угроза
Лева лежал на диване и плевал в стену. Он пытался было плевать в потолок, но потолок был слишком высоко, плевки до него не долетали, и то и дело приходилось утираться. Плевать в стену было проще и гигиеничнее.
Делать было нечего. Уже несколько месяцев.
Теперь он являлся главным координатором всей кампании. Должность эта была синекурой, потому как координировать было нечего. Все шло хорошо. Все было зашибись.
После того как боевики в Чечне сдали все свое оружие федералам, а на стол Путина легла отрезанная голова Бен Ладена, [30] война на Северном Кавказе сошла на нет вопреки всем усилиям тех, кто этого не хотел.
Экономика России была на подъеме. Доселе никому не известный Арсен выбился в пятерку самых богатых людей Европы, получил прозвище «олигарх от науки» и всерьез рассчитывал перещеголять Билла Гейтса.
Конечно, в трудном деле подъема экономики страны не все шло гладко. Слишком многое надо было поднимать, и на слишком большую высоту. Но после того как Юнга предложил вламываться в чужие компьютеры через Интернет и оставлять в локальных сетях крупных производственных компаний разработки гиптианских технологий, дело пошло на лад. Конечно, процентов восемьдесят проектов было зарублено на корню замшелой бюрократической системой, но молодые инициативные сотрудники сумели продвинуть остальные двадцать процентов и довести их до стадии производства.
30
Каким образом Гоше это удалось, Лева предпочитал не знать.
Малый бизнес процветал на халявной энергии.
Часть прибыли Арсен, по совету Левы и товарища «как бы Мальцева», вкладывал в благотворительность и культуру. Другую часть Чубайс, без всяких советов, вкладывал в политику. Александр, лучший специалист по пиару, посвященный в святая святых плана по настоянию Юнги, не любящего использовать людей втемную, изобретал все новые и новые рекламные ходы.
Тогда почему мне так муторно, спросил себя Лева.
Все эта чертова фотография в журнале Юнги, которую мне показала Лена. Лучше бы не показывала. И спрашивать про нее нельзя, мол, откуда узнали, и не спрашивать тоже нельзя. Поганая ситуация.
Вроде бы гиптиане пришли с миром. Вроде бы сотрудничество с ними давало прекрасные плоды. Вроде бы…
Но гиптиане говорили не все.
А если они вообще врали? И вместо гигантского ковчега сюда прилетит их боевой флот?
Тогда какой смысл в их действиях? Зачем раскрывать людям сам факт их существования? Чтобы население Земли легче восприняло агрессора?
М-да.
Сомнениями своими Лева делился только с Леной. Гошу в это посвящать было нельзя. Подозрительный от природы, параноик по долгу службы, он может наворотить дел. К тому же он в последнее время как-то странно смотрит на Марину.