— Нет, нет, зачем же, — тихо сказал он. — Не вставай…

— Ваша светлость, — прошептала Любава.

Ее тонкая стройная фигура, окутанная облаком волос, вся переливалась в сумраке. Чудные свойства материи, затканной серебром!

— Я не ошибся, ты прекрасна, — продолжил регент. — Так же прекрасна, как и в тот день…

— В какой день? — решилась спросить девушка.

— В тот день, когда я впервые увидел тебя в доме графини.

— Но как? Как вы могли меня там видеть? Разве вы там бывали?

— О, неужели тебе ничего не известно? — Он пытливо посмотрел на Любаву. — Неужели ты и впрямь так несведуща?

— В чем же? В чем? — лихорадочно переспросила она, стиснув руки.

— В том, что твоя тетушка показала мне тебя. Разумеется, тайно. Только я думал, — сказал герцог, — что ты все прекрасно знаешь и эта тайна для тебя такой же секрет полишинеля, как и для меня… И ты только кокетничаешь со мной своим незнанием…

— Нет, нет… Я ничего не знала…

— Ах так… Что же, — помедлил он, — стало быть, графиня большая шутница… Что ж, тем интереснее…

Герцог помолчал. Любава опустила голову, не в силах выдержать его пристальный взгляд.

— Ты, кажется, освоилась здесь? — спросил регент.

— Да, ваша светлость, — прошептала девушка.

— Тебе здесь понравилось?

Любава ничего не ответила. Бирон подошел к ней поближе. Протянув руку, он взял девушку за подбородок и поднял ее лицо. Девушка не посмела отвернуться.

— Ты все еще боишься меня? — произнес он.

Любава ничего не ответила. Она почувствовала, что на глазах ее сейчас выступят слезы, но усилием воли сдержала себя.

— Это правильно, — усмехнулся он и убрал руку от ее лица. — Меня все боятся, кроме… кроме покойной императрицы, — задумчиво прибавил он. — Это была особенная женщина… Что ж, ты видела императрицу?

— Нет, ваша светлость… — прошептала девушка.

— Ты отвечаешь только «нет» и «да», тебе не нравится разговаривать со мной?

— Отчего же… нравится…

— Да, я ожидал другого приема, — веско произнес регент. — Скажу тебе, что у тебя теперь дороги назад нет… Ты выполнишь то, что обещала. Странно, я никогда не делал подобных опрометчивых глупостей, давно ни одна женщина не пробуждала во мне таких желаний. Ты должна это ценить, ты — избранная…

— Я ценю, — пробормотала она.

В голове ее мелькнула мысль: «Он сказал, что у меня нет теперь дороги назад… Неужели он отпустил его? Отпустил Ивана?»

Герцог меж тем продолжал:

— Да, это именно глупость. Но с той поры, как я впервые увидел тебя, я понял, что не успокоюсь, пока не заполучу эту женщину… Ты имеешь теперь возможность управлять мною, — усмехнулся он. — Надолго ли — не знаю, но воспользуйся этим… Это мой добрый тебе совет. — Бирон подошел к Любаве и положил руки ей на плечи.

Девушка задрожала: вот он, момент, с которого жизнь ее закончится. Ибо зачем ей жить дальше, после такого позора… Любава закрыла глаза и почувствовала, как холодные губы регента касаются ее губ, как его руки обвивают каменным кольцом ее плечи. Пальцы его скользнули за корсаж и грубо стиснули тело. Любава покачнулось. Она поняла, что сейчас лишится сознания. Но это даже к лучшему, мелькнуло в голове. Девушка обмякла, и регент, почувствовав ее слабость, принял все это за одобрение с ее стороны. Он легко приподнял девушку и уложил ее на кровать. Любава не сделала ничего: она не сопротивлялась, не думала ни кричать, ни говорить что-то, ни молить о пощаде… Девушка запрокинула голову и замерла. Грузное тело герцога навалилось на нее…

— Ваша светлость! Ваша светлость! — забарабанили в дверь. — Ваша светлость!

— Что такое? — забормотал, тяжело дыша, Бирон.

Он мигом поднялся и подошел к двери:

— Кто там? Что случилось?

— Ваша светлость, — зашептали из-за двери, — скорее, скорее! Выходите, беда…

— Что еще? — Лицо регента стало сосредоточенным и злым. — Что за беда? — Он поспешно приводил свой туалет в порядок. — Встань! — кинул он Любаве. — Встань и приведи себя в порядок. Живо! — прикрикнул он.

Девушка тут же встала, даже не сообразив, что происходит, и спряталась за полог кровати, не в силах поправить корсаж и прибрать волосы.

«Боже, Боже! — вертелось у нее в голове. — Отсрочка… Но как мерзко, ох…» — Она застонала, вцепившись зубами в кулаки, чтобы не закричать в голос. Она бы зарыдала, но страх перед регентом был сильнее.

Бирон между тем подошел к двери и отворил ее. В дверях послышалась возня, какие-то невнятные крики…

«Что там еще? — пронеслось в мыслях. — Я не выдержу больше… Нет… Вот сейчас бы и кончить все разом…»