Лумумба сказал, что есть свидетели, которые могут подтвердить, что он находился в «Ле Чик» в то время, когда было совершено убийство. Среди них было несколько бельгийских студентов, выпивавших в баре с 22:30 до 23:30. Друзья Лумумбы стали призывать всех, кто видел его тем вечером в баре «Ле Чик», пойти в полицию и сообщить об этом.

По словам Лумумбы, примерно в 20:30 в его бар зашел и пробыл там некоторое время профессор из Швейцарии. В надежде, что этот профессор поможет доказать невиновность Лумумбы, Серени со своими помощниками попытался разыскать его.

«Мы предполагаем, что он вернулся в Цюрих, и в настоящее время разыскиваем его», – заявил Серени.

Одна из причин, по которым следователи не доверяли показаниям Лумумбы, заключалась в следующем. Лумумба утверждал, что в вечер убийства Мередит открыл «Ле Чик» между 17 и 18 часами, но один свидетель сказал, что в 19 часов бар был закрыт. По результатам исследования остатков пищи в желудке Мередит полиция предполагала, что девушка скончалась между 21 и 23 часами, а летальные ранения были нанесены за тридцать минут до смерти. Поскольку по распечаткам телефонных звонков было установлено, что Лумумба находился в том районе в 20:38, следователи по-прежнему предполагали, что он мог убить Мередит и вернуться обратно в «Ле Чик» к 22:29, когда и выбил свой первый чек из предъявленных в качестве алиби.

Тут в деле возникло еще одно неприятное обстоятельство. Представители Лумумбы подписали прошение на имя судьи с просьбой не отсылать останки Мередит в Великобританию, где их с нетерпением ожидали родные убитой девушки. Гроб уже находился в специальном помещении в аэропорту Рима, когда прибыло это прошение, но решение о его погрузке на борт отложили на несколько часов. Адвокат Лумумбы Серени указал на ряд несоответствий в докладах патологоанатомов и попросил провести новое вскрытие.

«Мы желаем, чтобы было проведено новое вскрытие тела Керчер, потому что в результате первого осмотра было установлено, что она скончалась не ранее полуночи. В последних же докладах утверждается, что она погибла значительно раньше», – писал Серени.

К счастью – для семьи Керчер, конечно, – прошение было отклонено, и тело Мередит отправили домой на следующий день. Вздохнув с облегчением при этом известии, Джон Керчер сказал журналистам: «Теперь мы хотя бы сможем сделать соответствующие приготовления и похоронить ее. Нас совершенно потрясли известия о том, как она была убита, – в это трудно поверить. Мы хотим, чтобы это все быстрее закончилось».

Тем временем выяснилось, что Керчер, по всей видимости, сообщил итальянскому прокурору Джулиано Миньини о том, что Мередит рассказывала ему некоторые подробности из жизни своей соседки Аманды. Аманда развлекалась с парнями уже в первые недели своего пребывания в Италии, и Мередит описывала ее как «эксцентричную» и «самоуверенную». Керчер сказал Миньини, что их последний разговор с дочерью состоялся за несколько часов до ее гибели, примерно в три часа дня 1 ноября. Разговаривали они всего несколько минут, потому что Джон не хотел, чтобы Мередит тратила деньги.

«Когда мы беседовали, она всегда рассказывала, как прошел день, что она делала, говорила о своих друзьях. Она всегда звонила вечером, это было дешевле… когда я услышал, что в Перудже убита девушка из Англии, я позвонил ей, но сначала не было связи. А потом телефон просто звонил, но никто не отвечал».

Но странные факты и обстоятельства, которыми обрастало это и без того неординарное и запутанное дело, на этом не закончились. Вскоре после того, как в лондонский аэропорт Хитроу из Рима вылетел самолет с телом Мередит на борту, поступило сообщение о том, что итальянские следователи начали искать четвертого подозреваемого в убийстве девушки. Один из кровавых отпечатков в спальне Мередит не совпадал с отпечатками троих подозреваемых, что возобновило интерес следователей и заставило их разыскивать мужчину североафриканского происхождения, которого видели в прачечной за поспешной стиркой одежды и кроссовок на следующий день после убийства. Как сообщала итальянская пресса, в ванной также были обнаружены следы ДНК так называемого четвертого человека.

Была ли эта новая информация очередной «утечкой», попавшей в прессу? Насколько ей можно было доверять? Поскольку упоминались отпечатки пальцев и ДНК, то на эту информацию вроде бы можно было полагаться, но в этом деле и без того уже накопилось много сомнительных деталей.

Один из следователей, как сообщалось, опроверг новую информацию, сказав, что единственным «кровавым следом», обнаруженным в спальне Мередит, был отпечаток подошвы, предположительно от обуви Рафаэля. Следователь подтвердил, что человека, которого видели в прачечной, разыскивают для допроса, но в связи с другим делом.

Не скрывал ли следователь что-то от журналистов? Или же он говорил только часть правды, пытаясь скрыть от публики некоторые подробности?

Примерно в это же время стало известно, что итальянские криминалисты обнаружили, что в левой руке Мередит зажато несколько волосков, которые она, вероятно, вырвала у нападавшего. Волосы отправили на экспертизу. Если в результате установленная ДНК совпадет с ДНК кого-то из подозреваемых, это станет серьезной уликой.

Тем временем, как сообщил капеллан отец Сауло Скаработтоли, Аманда находилась «в шоке» и с тех пор, как ее арестовали, «писала страницу за страницей» о своих чувствах. Капеллан приходил к ней ежедневно после того, как ей не разрешили посетить мессу.

«Я сам пришел к ней в камеру, объяснил истинный смысл жизни и рассказал о моральных ценностях. Я сказал, что в ту ужасную ночь произошла большая трагедия. Она очень внимательно прислушивалась к каждому моему слову», – вспоминал Скаработтоли. Ему также показалось, что Аманда ведет дневник.

«В те несколько минут, что я провел с ней, она выглядела очень заинтересованной и, казалось, многое обдумывала, а также записывала… Было видно, что она устала и то впадала в уныние, то приходила в себя. Но она не исповедовалась мне».