В отличие от брата, Сотеки не спалось. Неприятный осадок с души так и не исчез, несмотря на старания толстушки-рабыни. Отправив девушку спать и некоторое время промучившись в кровати без сна, Сотеки решил осмотреться. Он натянул штаны, прицепил к поясу кинжал и неслышно скользнул за двери. Воин сумеречной тенью двигался по безлюдным коридорам, изредка освещенным редкими факелами, подмечая потайные двери и замаскированные проходы. Все помещения замка соединялись между собой хитроумным сплетением всевозможных проходов, ответвлений, лестниц и коридоров. Сотеки потребовался почти час, чтобы обойти их все и выйти к лестнице донжона с противоположной от их покоев стороны. В главной башне располагались: лаборатория, библиотека, кабинет Денска и тюрьма. Тень решил, что удовлетворил свое любопытство, теперь он мог быстро пройти из одной части замка в другую, не плутая по темным лабиринтам коридоров. Он уже повернул назад, когда услышал имя Артуари и увидел бледный мерцающий луч света на полу, падающий их приоткрытой двери. Сотеки неслышно подошел к двери и прислушался. На фоне стонов, всхлипов и звуков многочисленных шлепков разговаривали двое. Принц узнал голоса - Фрай и его дружок Витор.

– Не скажи, он воистину красив. Я никогда не видел таких красивых мужчин. А какой голос!
– С придыханиями вещал Витор.
– Я собираюсь пригласить его ко двору. Думаю, император оценит такое знакомство. Не вертись, скотина!
– За этими словами последовал звук удара, - Коста, милый подай мне вон те зажимы.

Сотеки не сразу понял, что Коста, по всей видимости, - имя барона Фрая.

– Чего ты кривишься, раб? Больно?

– Это у него выражение блаженства на лице!
– Отозвался пьяным голосом Фрай.
– Ползи сюда, мой милый мальчик, попробуй изысканного вина из этого чудесного кубка.
– И он заржал. Кто-то замычал, словно рот у него был заткнут кляпом, одновременно раздался короткий мучительный крик боли.
– Что, не нравится? Пей, я сказал! Витор, я заметил, как ты смотрел на мальчишку этого принца. Хочешь подарить его императору? Он как раз любит таких юнцов. А мальчик, как я понял из ответа яра Артуари, еще девственник. Лакомый кусочек.
– Он противно захихикал.

Сотеки, подслушивающий под дверью, сжал кулаки и сделал шаг вперед, но, услышав ответ Витора, остановился.

– Дурак ты, Фрай. Мало ли что я хочу. Артуари ясно дал понять, что убьет любого, кто позарится на его мальчика. И, знаешь, я склонен ему верить. Нет, я хочу свести милордов, слово-то, какое необычное, с отцом и, используя их, убрать с дороги этого наглого выскочку герцога.
– В голосе виконта прорезались стальные нотки, - Подержи этого.
– Он тяжело задышал.
– Ну же малыш, что ты так извиваешься? Расслабься и наслаждайся. Гордись, что высокородный яр снизошел до такого как ты ничтожества....

Сотеки, который услышал все, что хотел уже собрался уходить, но гадкий червячок, который остался в душе после ужина толкнул его вперед. Он заглянул в приоткрытую дверь. Комната, погруженная в полумрак, оказалась пыточной приспособленной двумя извращенцами для своих садистских удовольствий. То, что увидел рэквау, было настолько неестественно и омерзительно, что он сделал резкий шаг назад, словно боясь запачкаться самим воздухом этого помещения. Увлеченные процессом любовники его не заметили. Тень собрался исчезнуть, но тут встретился взглядом с Зиком. Полная безразличия безнадежность и боль. Больше ничего. Так смотрят умирающие от неизлечимой болезни, смерившись со своей участью, но так не должен смотреть юноша, пусть даже он и раб. И Сотеки шагнул вперед, в последний момент давая себе приказ никого не убивать. Но Ведущая свидетель, как же хотелось!

– Доброй ночи, яры!
– Бодро воскликнул он, заходя в пыточную.
– Вижу, вы развлекаетесь, а у меня бессонница, вот я и решил воспользоваться вашим предложением и забрать своего раба, - он с деланным безразличием посмотрел на полукровку, - если он еще в состоянии к чему-либо.

Витор, увлеченный вторым рабом, только махнул рукой. Весельчак Фрай в кожаном фартуке, надетом на голое тело, с сожалением отбросил на маленькую жаровню щипцы и отодвинулся от Зика.

– Может, желаешь присоединиться, великан?
– Он оценивающе пробежался взглядом по обнаженному торсу воина, споткнулся глазами на босых ногах, - Знаешь, ты необычайно красив.

Сотеки хохотнул, снимая с Зика колодки. Освобожденный раб покачнулся и упал бы к ногам Тени если бы не был привязан цепью к большому крюку, вбитому в стену.

– Идти сможешь?
– Хмуро поинтересовался у него Тень.

Тот слабо кивнул в ответ, не поднимая на рэквау глаз.

– Не слышу, раб.

– Да, хозяин.

Рэквау отстегнул цепь и, помахав на прощание разочарованному Фраю, вышел в коридор. Вслед за ним, шаркая ногами, с перекошенным от боли лицом оставляя за собой капли крови, плелся Зик, опираясь на стену. Сотеки быстро шагал к своим покоям, забыв о рабе. Внутри него клокотала ярость. Как этот ублюдочный человечишка посмел предложить ему - сыну Дома Теней - участие в каких-то извращенных забавах и как он посмел даже предположить, что Сотеки один из них! Такое не прощают. Сам того, не зная, только что Фрай подписал себе смертный приговор.

– Шевелись, раб!
– Гаркнул Сотеки, вымещая злость на отставшем полукровке, - Или ты думаешь, я вытащил тебя для того чтобы остаток ночи провести в этом коридоре?

Зик дернулся от окрика, словно от удара и попытался идти быстрее, но с тихим стоном упал у стены. Сотеки оглянулся, сплюнул, вернулся к упавшему рабу, навис над ним черной скалой.

– Что еще?

Парень медленно поднялся, держась за стену. Опустив голову, перед Сотеки стояло раздавленное сломленное несчастное существо.

– Посмотри на меня.

Раб поднял голову, рэквау, который был намного выше полукровки, наклонился, заглядывая ему в глаза. Он долго вглядывался, пытаясь что-то отыскать во взгляде Зика. Отверженность, горечь, одиночество, унижение и апатия. И только где-то очень глубоко в стальных глазах горел крошечный огонек ненависти и надежды.

– Ты небезнадежен, - вынес вердикт Сотеки и, больше не говоря ни слова, взвалил на плечо, как обычно грузчики носят мешки, обессилившее тело.

– Только бы никого не встретить, - усмехнулся он, - Принц великого Дома тащит на плече изнасилованного раба. Артуари умрет от смеха.