– Пойдем, посмотрим на твоего Гудвина, Великого и Ужасного.

Ишван с удивлением посмотрел на меня, но ничего не сказав, засеменил рядом, на ходу завязывая халат. Я покосился на решительно настроенного толстячка и усмехнулся, вспоминая, при каких обстоятельствах мы познакомились.

Вечером, утомившись от трудов праведных... кхм, ладно чего уж там.. злой, раздраженный я спустился в общий зал в расчете на хорошую драку. Мне нужно было согнать пар, после неудачного поиска подопечных. Я грозным крейсером двигал мимо занятых столов, даже не пытаясь обходить сидящих за ними мужчин. Однако на все мои грубые тычки и толкания представители сильной половины человечества отводили глаза, а пару человек даже извинились за то, что сидят не достаточно далеко от прохода. Новая вера на них что ли так действует? Такое чувство, словно не в средневековье попал, а в двадцать первый век, где в моде субтильные рафинированные мальчики. Я уселся за свободный столик спиной к стене и тяжелым взглядом обвел зал. Дощатые стены, закопченный потолок, три больших люстры- колеса, у дальней стены очаг, рядом двери в погреб и кухонное помещение. Окон нет. Только под потолком несколько небольших отдушин. В дальнем от меня углу ужинали четверо завернутых в палантины женщин под охраной грозного усатого старика, вооруженного коротким внушительным мечом. Недалеко от них за уставленным кружками столом о чем-то тихо разговаривала парочка ремесленников. Семья с двумя малолетними отпрысками доедала птицу с общей тарелки. Большая шумная компания крестьян, притихшая при моем появлении, опять загомонила в разнобой, да еще парочка ничем не примечательных личностей, вот и весь контингент трактира. Ко мне подскочила бойкая девица в чистом белом фартуке, повязанном поверх замызганного льняного платья.

– Имеем пиво свежесваренное, вина различные, птицу, мяса всякие жаренные, хлеб тока из печи, похлебка с потрошками. Что подать благородному яру?
– Оттараторила она на одном дыхании и кокетливо улыбнулась. Но сегодня я был не в том настроении, чтобы заигрывать.

– Лучшего вина и мяса.

– Сейчас подам, яр.

Девушка упорхнула, по пути захватив пустые кружки с соседнего столика. Через несколько минут она вернулась, водрузила на стол большой деревянный поднос и сноровисто начала составлять с него тарелки. Я удивленно наблюдал за ее манипуляциями. Большой кусок хорошо прожаренного мяса, тарелка с нарезанными кусочками колбас, полендвицы, мягкого сыра, еще одна тарелка, чуть поменьше, наполнена маленькими помидорами, зеленью и яблоками. На чистое полотенце лег круглый пышный каравай. Композицию завершил большой глиняный кувшин вина.

– Я вроде столько не заказывал, красавица.

– Хозяйка велела, за счет заведения. Кушайте на здоровье, яр.

Девушка слегка поклонилась и убежала. Я оглянулся. Из-за стойки с томным видом мне улыбалась моложавая дама рубенсовских форм с бюстом минимум седьмого размера. Внутренне содрогаясь, послал ей воздушный поцелуй и приступил к трапезе. Вино оказалось весьма недурственным и мое настроение постепенно улучшилось настолько, что мне стало любопытно оглядываться по сторонам, прислушиваясь к разговорам. Вдруг дверь трактира резко распахнулась и в зал влетела невысокая худенькая женщина. Вся ее фигурка была закутана в шелковый темно-зеленый плащ, лицо спрятано под таким же зеленым платком, повязанным как паранджа, только сверкали черным агатом гневные глаза. Следом в помещение вкатился невысокий пузатый мужичок, при виде которого обедающие женщины встрепенулись, зашушукались и с интересом повернулись в сторону колоритной парочки. Я заметил, что весь зал притих в предвкушение интересного зрелища. Видно этих двоих здесь уже знали.

– Зара!
– Завопил толстяк, не обращая внимания на окружающих.- Свет души моей, умоляю, остановись, позволь мне загладить свою вину!

Девушка тут же остановилась, уперла руки в бока и, притопнув маленькой изящной ступней обтянутой атласной туфелькой, заявила звенящим от гнева мелодичным голоском:

– Мой господин совсем не любит крошку Зару. Так к чему ей слушать его обманчивые слова? Их яд разрывает душу!

– Но дорогая, ты знаешь что это не так!
– Мужичок осторожно приблизился к девушке с острасткой косясь на ее руку, сжимающую край плаща, - Я только хотел договориться о покупке ковров с той молодой хозяйкой лавки, ты неправильно поняла мои ...

Девушка не дала ему договорить. Она подхватила с соседнего стола кружку и с визгом бросила ее в голову толстяка. Вслед за кружкой полетела большая кость, пустой кувшин, вязанка лука. Пока, мужик успешно уклонялся, не переставая уговаривать красавицу простить его. В зале начали заключать пари, на каком предмете она его простит и во сколько это обойдется бедолаге. Я, откинувшись на спинку стула, цедил вино и с наслаждением наблюдал за процессом. В это время визжащая красавица все-таки попала очередным кувшином в голову несчастного, и тут же испугавшись содеянного, бросилась к пошатнувшейся жертве ревности.

– Любимый! Я тебя не ранила?
– Она ощупала его голову, оттолкнула подбежавшую подавальщицу и, выхватив у той полотенце начала нежно промокать мокрые от вина волосы, лицо и одежду мужчины, приговаривая, - Маленький мой, бедненький! Противная Зара сделала тебе бо-бо, ну ничего мы ее накажем! Мы запретим ей приходить к тебе сегодня ночью.

Мужик довольный, что все уже закончилось, на этих словах встрепенулся с несчастным выражением на лице.

– Зара, душа моя! Не стоит так себя винить. Это я виноват. Я тебя спровоцировал. Ну, как мне загладить свою вину, чтобы моя красавица опять стала улыбаться, петь и танцевать для своего котика -пузатика?

Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. Но Зара, по-видимому, именно из-за этих слов и затеяла весь спектакль, потому что моментально ответила:

– Зара хочет то яшмовое колье, которое ты сегодня не захотел купить своей малышке.

– Сейчас же за ним пошлю Абрухата. А когда вернемся домой, твой котик сводит тебя в ювелирную лавку и мы купим к этому колье самые красивые сережки для твоих маленьких очаровательных ушек. Ты меня простила, лань моя ясноглазая?

Девушка весело рассмеялась, слегка приоткрыла лицо, поцеловала мужчину в лоб и легко упорхнула по лестнице наверх. Толстяк окинул взглядом учиненный Зарой погром и со вздохом подошел ко мне.

– Яр, позвольте присесть за ваш стол? Пить одному не хорошо, а вы, как я вижу, тоже проводите вечер в одиночестве.