– Герцогиня-то ладно, – махнула рукой Марта. – Но, кроме нее, мы единственные женщины во всем замке. Ты видела, какими взглядами нас провожали слуги?

– Не беспокойся, дорогая, – широко улыбнулась волшебница. – Я же твоя крестная, и ты под моей защитой.

– А ну как они эту комнату штурмом возьмут? – Марта с опаской покосилась на дверь.

– Пусть только попробуют! Надеюсь, ты не боишься… ммм… поросят?

– Но только не мышей! – взмолилась девушка, представив себе серый шевелящийся ковер, льнущий к ее ногам. – А может, ты просто заговоришь дверь от вторжения?

Не успела Марта продолжить свою мысль, как в дверь постучали.

– Боюсь, поздно, – развеселилась фея. – Войдите!

На пороге возник круглолицый кудрявый здоровяк. В одной руке он держал полный кувшин, в другой – пустое ведерко. При виде дам он замер в дверях и с благоговением уставился на Марту.

– Так я вас слушаю, почтенный, – поторопила его Белинда.

– Вот тут… это… – замялся парень, указывая на кувшин, – пока вода там греется… лицо да руки освежить. Вот!

– Спасибо, любезный! – поблагодарила фея и указала на низкий столику стены. – Поставь там!

– Слушаю и повинуюсь, – широко улыбнулся он, выполняя поручение, и вновь вперил влюбленный взор в порозовевшую от смущения Марту.

– А теперь можешь идти, – повысила голос Белинда.

– Может, вам того… на ручки полить? – с готовностью предложил парень.

– Справимся как-нибудь, – заверила фея.

– Зачем же как-нибудь? – возразил слуга. – Сделаем в лучшем виде! Позвольте вашу лилейную ручку…

– Ты что себе позволяешь? – сдвинула брови Белинда. – А ну, кыш отсюда!

С несчастным видом несостоявшийся поливальщик отправился восвояси.

– Вот уж не думала, что ты умеешь так строить глазки, – неодобрительно пробурчала фея.

– Я?! – смутилась Марта.

– Не отпирайся, скромница, – проворчала волшебница. – Поди, от Изы нахваталась? Ясное дело, от кого же еще. Не спорь с крестной! – прервала она возражения девушки. – Иди-ка лучше я тебе на руки полью. Тяжелый, зараза! – Белинда с кряхтением подхватила пузатый, наполненный до самого горлышка кувшин.

– А где же полотенце? – растерянно оглядела комнату Марта и чуть не подпрыгнула от настойчивого стука в дверь.

– А вот и оно! – ухмыльнулась фея, водружая кувшин обратно на столик. – Войдите!

На этот раз в комнату ввалился загорелый увалень с полотенцами, перекинутыми через руку.

– Я тут! Вам! Это! – радостно гаркнул он. – Принес! Вот!

– Видим-видим, что принес, – поморщилась от его воплей волшебница. – Премного благодарны.

– Рад! Стараться! – с готовностью отозвался он и застыл на месте, обжигая фею пламенным взором.

– Что-то еще? – оттаяла Белинда.

– Если что надо, так я с радостью пособлю, – оживился парень.

– Ну, разве что кувшин подержать, – раскраснелась фея, поправляя локон. – Уж очень он тяжелый…

– Я мигом, – заверил тот и завертел головой в поисках кувшина.

– Нет уж, не стоит, – оборвала его Марта, – сами управимся.

– Да зачем же сами? Когда есть я? – удивился слуга.

– Ну что ты в самом деле, Мари, – проворковала крестная. – Пусть юноша поможет.

– Я тебе сама помогу, – отрезала девушка, отнимая у слуги полотенца и закрывая спиной столик с кувшином.

– Так я и вам помогу, – оживился парень. – Мне не трудно.

– Белинда! – повысила голос Марта. – Не забывай, зачем мы здесь!

С разочарованным вздохом фея выставила готового на все юношу за дверь.

– Вот уж не думала, что ты умеешь так строить глазки, – язвительно заметила Марта, когда они остались вдвоем.

– Я?! – возмутилась фея, стирая с лица придурковатую улыбку.

– Ну не я же! – съехидничала крестница и напомнила: – Кто-то там собирался помыть руки с дороги, давай полью.

– Вот еще, будет моя крестница таскать такую тяжесть. Фея щелкнула пальцами, и кувшин взмыл в воздух и завис точно над тазиком. – Прошу!

Марта с опаской подставила руки, и кувшин, резко наклонившись, пролил часть воды.

– Ай! – вскрикнула девушка, убирая руки.

– Что-то не так? – удивилась Белинда.

– Вода ледяная! – пожаловалась Марта. – Словно из зимней проруби. Откуда ее принесли, из погреба?! Ничего себе, забота о гостях!

– Странно, – расстроилась Белинда. – Она, наоборот, должна была чуть нагреться.