О первых месяцах пребывания Александра Пушкина в столице можно узнать из воспоминаний его замечательного друга Ивана Пущина. Пущин также питал к Пушкину искренние дружеские чувства с самой первой их встречи в стенах Царскосельского лицея и до конца своих дней.

Они познакомились во время приемных экзаменов в Лицей, проводимых под председательством министра народного просвещения А.К. Разумовского. В своих воспоминаниях И.И. Пущин, живший тогда у своего знаменитого деда – адмирала Петра Ивановича Пущина на набережной Мойки, 14, писал: «Между тем, когда я достоверно узнал, что и Пушкин поступил в Лицей, то на другой же день отправился к нему как ближайшему соседу. Он жил у дяди на Мойке…» Действительно, у дяди Василия Львовича, но где конкретно, в каком доме на старой речке Мье, именно так она называлась в начале XIX столетия, в мемуарах Пущина не указывалось.

Вероятно, отсутствие в записях И.И. Пущина конкретного номера дома на Мойке позволило огромному числу отечественных историков, краеведов и литературоведов с уверенностью утверждать в своих публикациях, что «Василий Львович остановился с племянником в Демутовом трактире» (ныне – наб. реки Мойки, 40). В те годы это была фешенебельная известная гостиница, где всегда останавливалась солидная и к тому же известная публика, к которой по своему социальному положению, естественно, относился и В.Л. Пушкин.

Однако в этот приезд в столицу Василий Львович в апреле 1811 года не останавливался со своим племянником в Демутовом трактире.

Не найдя в воспоминаниях И.И. Пущина конкретного адреса, но располагая детальным маршрутом совместных прогулок друзей в столице, исследователи, ссылаясь на И.И. Пущина, как правило, туманно сообщали: «Поселились Пушкины на Мойке, возле Летнего сада, невдалеке от Невского проспекта и Зимнего дворца, вблизи Невы». Большинство все же склонялось, по мнению знатока «неопознанных» адресов известных деятелей отечественной литературы В.П. Старка, к тому, что «дядя и племянник Пушкины жили в Демутовом трактире». По мнению В.П. Старка (1993 г.), «только М.А. Цявловский был другого мнения. В „Летописи“ он указал, что в Петербурге В.Л. Пушкин с А.Н. Ворожейкиной и племянником поселяются в гостинице „Бордо“. Далее он сообщил, что в первых числах августа Пушкин с дядей и А.Н. Ворожейкиной переезжает из гостиницы „Бордо“ на частную квартиру на Мойке».

В.П. Старк, благодаря поиску которого мы сегодня точно знаем истинный первый адрес 12-летнего Саши Пушкина в Петербурге, обнаружил ссылку исследователя М.Я. Цявловского на строки письма Василия Львовича, адресованного 7 августа 1811 года П.А. Вяземскому: «Я прожил несколько дней в гостинице „Бордо“, где меня ужасно ободрали. Я в ужасах переезда, и у меня все еще вверх дном». При этом Василий Львович указал Вяземскому свой новый адрес: «На Мойке, близ Конюшенного моста, в доме купца Кувшинникова». Продолжая литературно-исторический поиск, В.П. Старк провел кропотливую работу по уточнению адреса столичной гостиницы с названием «Бордо». Перебрав и пересмотрев всевозможные адресные книги, справочники и перечень гостиниц той далекой поры в попытке определить местонахождение Пушкиных в столице, исследователь ни разу не встретил упоминания гостиницы «Бордо». И все же он достиг своей цели. В.П. Старк обратился к старым петербургским газетам, в них, оказывается, существовал раздел «Прибывшие и отъезжающие из города». Сообщения об отъезде-приезде именитых лиц обязательно публиковались троекратно, с тем чтобы могли объявиться возможные кредиторы или иные лица, имеющие к отъезжающим какие-либо претензии. Законом предусматривалось, что только после третьей публикации объявитель мог спокойно отправляться в путь.

Просмотрев подшивки газеты «Санкт-Петербургские ведомости» за 1811 год, В.П. Старк в номере газеты от 21 июля 1811 года обнаружил искомую информацию в разделе «Отдача внаем или на откуп»: «Близ Синяго моста, в трактире Бордо под № 173-м, в доме 4-го квартала, II-й Адмиралтейской (ныне – дом № 82 по набережной Мойки на углу Фонарного переулка) отдаются внаем обмелированные покои».

В 1811 году дом принадлежал «портновского цеха мастеру» Мейеру, а гостинца «Бордо» располагалась тогда в его четырехэтажном корпусе, выходившем окнами на набережную Мойки. По мнению В.П. Старка, здание дошло до наших дней с небольшими изменениями и некоторыми поздними перестройками. Своим поиском В.П. Старк доказал, что отель «Бордо» в Петербурге стал в 1811 году для юного поэта первым столичным приютом.

Вместе с этим открытием В.П. Старк обнаружил и другой любопытный факт: проживание в этом доме А.С. Грибоедова, занимавшегося здесь перепиской своей комедии «Горе от ума», после своего освобождения из-под ареста по делу «14 декабря».

Ко времени экзамена в Лицей, состоявшегося 12 августа 1811 года, Пушкины перебрались из гостиницы «Бордо» в дом купца Николая Кувшинникова, числившегося по Первой Адмиралтейской части, выходящий своим фасадом на набережную Мойки. Современный адрес этого дома – Мойка, 13. Здесь, зачисленный в лицей Саша Пушкин прожил два счастливых месяца. Именно сюда приходил к нему из дома № 14 Иван Пущин. «При всякой возможности, – вспоминал он, – я отыскивал Пушкина, иногда с ним гулял в Летнем саду; эти свидания вошли в обычай, так что если несколько дней меня не видать, Василий Львович, бывало, мне пеняет, он так привык ко мне, полюбил меня. Часто в его отсутствие мы оставались с Ниной Николаевной. Она подчас нас, птенцов, приголубливала…»

К началу занятий в Лицее, утром 9 октября 1811 года, Василий Львович из дома № 13 на Мойке отвез любимого племянника в Царское Село. Жизненный круг Александра Сергеевича замкнулся на Мойке в 1837 году. Умирающий Пушкин не смог уже из окна своего последнего приюта взглянуть последний раз на противоположный правый берег Мойки, где по-прежнему возвышался старый дом № 13 русского купца Николая Кувшинникова, приютившего некогда юного кандидата в лицеисты Сашу Пушкина.

Позже дом № 13 и участок принадлежали генералу Неелову и его наследникам. В самом начале ХХ столетия это жилое здание на набережной Мойки приобретает потомственный гражданин нашего города Н.А. Сыромятников.

Последними владельцами дома № 13 на Мойке стали знаменитые бароны Гинцбурги. Начиная с 1860 года петербургская еврейская интеллигенция приступила к активной национально-культурной деятельности. В 1863 году в столице было создано «Общество для распространения просвещения между евреями России», так называемое «ОПЕ», поставившее своей целью распространение русской грамоты и светских знаний. Постепенно эта общественная организация превратилась в многотысячную всероссийскую организацию с центром в Петербурге и отделениями в поселениях за чертой оседлости евреев. Еврейские просветители тех лет видели будущее своего народа в России в переходе на русский язык и постепенном слиянии с русскими. Эта позиция соответствовала либеральному пониманию национального вопроса – «полное уравнение в правах». Подобные взгляды еврейских просветителей тогда импонировали правительству и их деятельность, носившая лояльный (даже весьма верноподданнический) характер, пользовалась официальной поддержкой властей и царским покровительством.