— Какова реакция Ламар? — спросил Ричер, когда они заняли свои места в салоне самолета.

— Головы не потеряла, но вся на нервах, — ответила Харпер. — Хочет взять расследование полностью под свой контроль. Но в Спокане мы ее не увидим — она по-прежнему отказывается летать.

— В такой огромной стране это связывает руки, верно? Особенно федеральному агенту. Удивляюсь, как ей такое прощают.

Самолет взлетел.

— Вы задумывались над географией преступлений? — спросил Ричер. — Ведь Спокан образует четвертый угол.

Харпер кивнула:

— Он убивает четырех женщин, живущих дальше всех друг от дружки.

— Но почему?

— Показывает, что у него длинные руки?

— И пожалуй, демонстрирует свою быстроту. Может, поэтому он и не стал выдерживать график. А еще показывает, какой он сноровистый. Дерзкий субъект, хладнокровный и дерзкий. Хотелось бы, черт возьми, узнать, кто он.

Гениально, просто гениально. Убрать четверых. А четвертая лучше всех. Элисон Ламар! Выражение ее лица, когда она открыла дверь! Узнавание, удивление, радушие!

Все прошло без сучка без задоринки. Снова возвращаешься мыслями к каждому своему шагу. В доме ничего не тронуто, ничего не забыто. От тебя в нем только и было, что бесшумное присутствие да тихий голос. Конечно, помогло расположение дома. На много километров вокруг ни единой живой души. Поэтому операция была совсем безопасной. Может, стоило позабавиться с девушкой. Скажем, заставить ее спеть. Или потанцевать!

Но нет, тут важнее всего схема. Держаться схемы — залог успеха. И все время думать. Планировать. С номером четвертым покончено, и ты имеешь полное право какое-то время это посмаковать. Но потом придется выбросить ее из головы и готовиться к номеру пятому.

На дороге перед домом Ламар было не протолкнуться из-за машин. Там стояли черно-белый автомобиль местной полиции с включенной мигалкой, два темных седана без опознавательных знаков, черный «субурбан» и фургон коронера.

Харпер и Ричер вылезли из фэбээровского автомобиля и направились к «субурбану». Нелсон Блейк поднялся с пассажирского кресла им навстречу. Лицо у него было скорее серым, чем красным, словно шок сбил ему кровяное давление.

— Дневного света осталось на час, не больше, — сказал он. — Проведите меня тем же путем, каким ходили позавчера, и скажите, что изменилось.

Ричер кивнул. Ему вдруг захотелось что-нибудь обнаружить. Что-нибудь важное. Не ради Блейка. Ради Элисон.

— Кто уже побывал в доме? — спросил он.

— Только местный патрульный полицейский. Он и нашел тело. Больше никого не было.

— Значит, она все еще там?

— Боюсь, что да.

— Ладно, — сказал Ричер. — Парадная дверь была не закрыта?

— Закрыта, но не заперта.

— Ясно.

Ричер миновал машины, миновал место, где от шоссе отходила подъездная дорожка, и поднялся метров на двадцать по узкому проселку.

— Куда он ведет? — крикнул он.

Блейк шел в десяти метрах за ним.

— Видимо, на край света.

— Следовало бы осмотреть обочины. Наш красавец, скорее всего, подъехал со стороны Спокана. Объехал дом, проехал вперед, развернул машину и поехал назад. Ему нужно было поставить автомобиль носом в нужную сторону, чтобы сразу смыться.

— Хорошо, — кивнул Блейк, — распоряжусь, чтобы осмотрели. А пока что поводите меня по дому.

Вытащив из кармана пальто рулон больших пластиковых пакетов, он сказал:

— Наденьте на ноги.

Блейк, Ричер и Харпер натянули пакеты на ботинки.

— Я постучалась. Она открыла дверь после повторного стука, — сказала Харпер. — Я предъявила в «глазок» мой жетон.

— Она была довольно встревоженной, — добавил Ричер. — Сказала, что Джулия ее предупредила.

Блейк кивнул с кислым видом и толкнул дверь.

— Мы все прошли через дом на кухню, — продолжала Харпер.

Они гуськом вошли в кухню. Плита была холодной, но в раковине лежала посуда, и один ящик шкафа был выдвинут сантиметра на два.

— Здесь что-нибудь изменилось? — спросил Блейк.

— В раковине появилась посуда, — ответил Ричер. — А ящик был задвинут.

Они столпились у раковины. В ней лежали тарелка, стакан, кружка и нож с вилкой. На тарелке виднелись следы от яйца и крошки от тоста.

— Завтрак? — произнес Блейк.

— Или ужин, — ответила Харпер. — Яичница на тосте — чем не ужин для одинокой женщины?

Блейк пальцем вытянул ящик. Там лежали инструменты.

— Ладно, что было дальше? — спросил он.