– Прекращай упиваться чувством вины и говори, что делаем дальше, – скомандовал рыжий, а командовать он умел.

– Отпусти Лору, я открою дверь, а ты... ты должен уничтожить это.

– Что «это»? – Динар смотрел на меня с плохо скрываемой злостью.

– То, что очень хочет жить, – призналась я. И так как мысли по данному поводу имелись, я продолжила: – То, что хотел уничтожить тот самый восставший из мертвых бывший глава гильдии магов.

– А ты ему помешала! – ехидно добавил рыжий.

– Маг убивал и Лору заодно, – напомнила я.

– Ну и семейка у вас! – заявил Динар и отнес Лориану на наиболее сохранившее свой вид кресло.

А я начала создавать защиту. Когда рыжий вернулся, активно выплетала ее центр.

– Знаешь, как я это вижу? – начал Динар. – Такое жуткое, зеленое, растрепанное и угрожающего вида.

– Это защита, – призналась я.

– И кто из нас маг-недоучка? – Правитель Далларии протянул руку, и перед нами появился щит, похожий на огненную кольчугу. – И это я сам, во время пути и без чьей-либо помощи! И вот будь добра, Кат, ответь мне на вопрос: чем ты у орков четыре дня занималась?

– Ловила земляных гоблинов, – призналась я.

– Уйди, чудовище! – прошипел Динар.

Я отошла. Рыжий начал взламывать дверь. Дверь взламываться отказывалась. Динар бил ее огнем, который вырывался из его груди, но вход в преисподнюю, накалившись докрасна, открываться не желал. Тогда вмешалась я. Очень осторожно, стараясь не касаться двери, начала раздвигать стены. За себя я не боялась – о защите шенге помнила, за Динара тоже не особо опасалась – папа сказал, что его только Ледяной свет выпить может, а больше никто и ничто. Правда, шенге так и не смог объяснить, кто такой Ледяной свет. Так что сейчас я тревожилась исключительно за сохранность дворца и Лору. Оглянувшись, поняла, что за сестру можно не переживать – ее окружал огненный щит.

– Не останавливайся, – приказал Динар, – увеличь щель справа, и я смогу выломать эту проклятую дверь.

Слушаю и повинуюсь! Я направила все силы в указанном направлении. Мне не тяжело было, а вот рыжий дрожал от напряжения, его виски блестели, зубы были сжаты.

Момент, когда отлетела сорванная с петель дверь, я пропустила – в этот миг Динар стал опять огнем и рванулся в проем, ослепив меня. В ту же секунду застонала Лора, и я бросилась к ней.

«В умирающего не своей смертью можно вливать жизнь», – сказал шенге. И я, осторожно взяв обе ее руки, закрыла глаза и начала представлять, как по моим рукам течет кровь, и она втекает в ладони сестры, бежит по ее венам, несет жизнь. И я бы сделала это раньше, но шенге предупредил, что без Динара мою силу выпьет Тьма.

– Кат, – раздался крик рыжего, – слушай, что-то у нее рожа знакомая...

Я вздрогнула от крика, посмотрела на Лору. Сестра в ужасе глядела на меня. Капюшон ее балахона упал, рост Лорианы вновь увеличился, лицо хоть и не стало молодым, но и лицом старухи оно уже не было. Медленно перевела взгляд на наши руки – из моих вен текла кровь, как живая. Она тягучими живыми ручейками втекала в вены Лоры. Шок испытали мы обе!

– Ка-ат! – вновь позвал Динар. – Ты мне нужна! Срочно!

Я отпустила Лору и стремительно поднялась.

– Нет! – К младшей принцессе вернулся ее прежний голос. – Не ходи туда! Она убьет тебя!

– Главное, чтобы она не убила Динара, – уже на бегу ответила я, думая не о сказанном, а о плетении защиты.

Когда, пригнувшись на входе, я вбежала в маленькую комнатку с алтарем, первым моим порывом было сбежать обратно, потому что там среди почерневших человеческих останков стояла – бабушка Велерея...

Чудовище с пятью руками и лицом матери моего отца стремительно повернулось в мою сторону. И вовремя – судя по всему, Динар был вымотан. Он был загнан в угол, и я не сразу поняла, что огромная оплавленная штуковина, которой его придавило, – это остатки алтаря, и, похоже, швырнула махину возродившаяся бабуля.

– Защиту держи при себе, – приказал рыжий и, воспользовавшись тем, что чудище все еще смотрит на меня, перескочил алтарь и метнулся к восставшему из мертвых ужасу.

Он оторвал ее голову голыми руками, затем сжег останки. А я стояла и смотрела на то, как под вырывающимся из ладоней Динара огнем сгорают части тел, а алтарь плавится, превращаясь в обычное расплавленное серебро.

– Может, уйдешь? – не глядя на меня, спросил даллариец.

– Подожду, – оставлять его одного не хотелось.

– Что сказал шенге, после сожжения эта штука больше не восстанет?

– Папа сказал, что ты единственный, кто может это уничтожить.

– Эта тварь чуть не уничтожила меня, – меланхолично сообщил Динар, – но ее что-то отвлекало.

– Я отвлекала. Я вливала жизнь в Лору, и эта гадость не имела возможностей для подпитки.

– А-а, вот о каком слиянии шла речь, – он хмыкнул. – Я так понял: твой отец, твой родной отец, начал подкармливать алтарь живыми людьми в надежде спасти дочь.