Марвик с Лаегом вышли на двор первыми. Справа высилась темная громада Стайского хребта, а предгорья были залиты голубым лунным сиянием. Большая луна была почти полной и хорошо освещала шестерых огромных, похожих на кошек животных, ожидавших людей.

— О! — только и смог произнести Марвик, глядя на серебристо-серых котов ростом чуть не по плечо взрослого мужчины.

Два карайна лежали, глядя куда-то в сторону, один прохаживался, а еще два сидели почти у самого порога хижины. Мальчишка посмотрел на ближайшего, его глаза засияли в свете луны. Кот почему-то отвел взгляд.

— Не смотри на него так пристально. Он тебя стесняется, — прошептал парнишке Лаег, тоже во все глаза смотревший на карайнов.

— Почему?! — удивился тот.

— Ты странно выглядишь и пахнешь, по его мнению. И-и… не похож на других существ. Впрочем, я тоже, — смутился юноша и слегка отвернулся.

Вышедший вслед за молодыми людьми Райден с интересом вслушивался в слова Лаега.

— Почему ты думаешь, что Призрак, — как он перевел имя молодого карайна с даэра на общий, — именно стесняется? — задал он вопрос юноше.

Тот пожал плечами.

— Он недавно стал покидать долину и пока видел мало разных людей, а такие, как мы, ему не попадались совсем. Наверно, в этих краях си редко встречаются.

Райден все внимательнее смотрел то на Лаега, то на Призрака, который и в самом деле только третий раз покинул горы надолго. Карайн, как и его напарник, были самыми младшими в боевой пятерке, которую пришлось вызвать, чтобы разрешить ситуацию. Наставник хотел переговорить с напарником Призрака, чтобы проверить сказанное Лаегом, но молодые люди вывалились из дверей все гурьбой, и разговор пришлось отложить на потом.

Всадники надежно закрепили поклажу и вторых седоков и, после того как наставник дал добро, тронулись в путь. Пришлось двигаться не слишком быстро, учитывая состояние большинства новичков.

Карайны цеплялись за едва заметные выступы скал, прыгали с камня на камень, балансировали на узких гранях отдельно лежащих камней и поднимались все выше. А потом один за другим нырнули в узкую щель между скал, где всадникам тьма показалась абсолютной. Но карайны, хотя и сбавив темп, продолжали довольно быстро бежать вперед в полной темноте.

— Почему вы не зажжете факелы? — тихо спросил Райсен, сидевший позади Райдена.

Что-то невидимое пробирало его до костей, вызывая нервную дрожь, хотя на свои нервы Норль никогда не жаловался. Хотя со временем, возможно, после странных «повествований» болотного народа, и он порой начинал ощущать что-то нематериальное и необъяснимое, отчего чувствовал себя выбитым из колеи.

— Место здесь странное, — нехотя ответил всадник. — Эти горы очень древние, и что скрывается в пещерах, неизвестно никому. Лучше его не тревожить.

Подобное объяснение еще дальше уклонялось от научного описания мира и нервировало Норля, но ему оставалось только терпеть и ждать.

Путь по подземным тоннелям закончился, когда небо уже начинало сереть. За это время, по самым скромным подсчетам, путники проделали миль двадцать. Наконец-то увидев обычный мир с землей и небом, Райсен облегченно вздохнул. Правда, совсем обычными назвать эти места было нельзя. Тоннель вывел путников в узкое ущелье между отвесных скал, почти закрывавших небо. По дну ущелья змеился крохотный ручеек, извиваясь между каменными глыбами. Было зябко. Карайны прибавили темп.

По узким долинам, через осыпи и трещины в скалах, миновав еще один, к счастью короткий, тоннель, к полудню путники добрались до небольшой уютной долины, где стояли четыре домика, а невдалеке виднелось маленькое озерцо. Из двух труб уже шел дым, запахло человеческим жильем.

— Вот здесь вы и будете жить, — громко и весело произнес Райден. — Два дома пока пустые. Занимайте любой. Силхи поедет с нами.

Зима, будь она проклята! Еще не так холодно, но недавно выпавший снег под колесами повозок превратился на дорогах в раскисшую снежную кашу. Рада и Селли пришли в этот город уже за полдень и теперь блуждали по узким грязным улицам в надежде найти скромный, но приличный трактир, где можно остановиться на ночь, а то и на несколько дней. Последние три дня они провели в дороге, останавливаясь на ночлег то у сердобольных сельчан, то в полуразвалившемся трактире.

Многих людей охватило безумие, они ненавидели всех и каждого и разрушали все встречавшееся на пути. Имеющие оружие могли из чистой прихоти сжечь попавшееся им село, после того как ограбят дома и поиздеваются над местными жителями. К счастью, полных безумцев попадалось немного. Но чтобы не нарваться на военный отряд какого-либо барона или просто банду мародеров, приходилось выбирать малолюдные места, а значит, редкие паршивые трактиры и разбитые дороги. Дальше к югу, говорят, вообще шла война — восставшие против игмалионской короны дорские аристократы хотели восстановить свою власть на южных территориях, а может, в союзе с местными предателями, и захватить столицу Игмалиона.