В этот момент мне показалось, что Чугул слишком много знает о нас. Хранительнице мы всего не рассказывали.

— Вы удивлены моим хорошим заочным знакомством с вами, по глазам вижу, — улыбнулась чудесная женщина. — А про Белоусова и забыли! Серафима нас познакомила.

«Ну, если сам Александр Федорович решил довериться Чугул, то, значит, она нам точно поможет!» — подумал я.

— И мы тоже немало знаем, — продолжала рассказывать Чугул. — Если бы мы вышли на поверхность земли, нас бы уже не осталось: люди уничтожили бы нас, стараясь узнать наши тайны. А мы хотим помочь людям, но не ценой собственной жизни. Поэтому я так счастлива тому, что вы пришли сами. Серафима передала вам рукопись, которая расскажет о самом главном. Мы же не владеем письмом — для этого есть Хранители. Но нас слышит и понимает сама земля.

— Как это?

— Настенька, когда ты устала или у тебя беда, пройди по земле босиком или еще лучше — ляг на землю, полежи, послушай ее. Ты увидишь, что тебе станет легче.

Чугул была совершенно права; я много раз сам так лечил своих пациентов. Если же это будет не просто земля, а место силы, оно подействует много сильнее.

— Здесь, на Алтае, много мест силы, мы сами обнаружили некоторые из них.

— Да, Рушель, и я думаю, что тебе надо возить сюда своих пациентов. Я научу тебя, как использовать силу этих мест, и эффект от такого лечения будет потрясающим!

— Во-первых, Рушель, что бы у человека не болело, он должен лежать на земле в месте силы, как на спине, так и на животе, самое малое — 15 минут. Ты же в это время должен направить всю свою энергию на помощь ему. Сила твоя здесь многократно возрастет, и люди почувствуют себя обновленными.

— А что должен делать сам больной?

— Это я собиралась сказать во-вторых. Лежа на спине, человек должен представлять потоки силы, идущие от земли и входящие в его позвоночник, видеть взором своего сердца, как сила омывает его. Земля — наша мать и кормилица, она ни для кого из своих детей не жалеет себя. Поэтому, в-третьих, человек, лежа на животе, должен слушать землю, должен понять, что она ему говорит. Ты же, Рушель, потом, вечером, обязательно расспроси всех, с кем ты работал, что им сказала земля.

Конечно, я лишь вкратце пересказал вам то, чему научила меня Чугул. Большую роль в работе с землей в месте силы играет мой эгрегор. Те из моих пациентов, кто ездил вместе со мной в места силы, знают, как он действует. Но ведь не все могут отправиться в дальнюю дорогу; поэтому я советую вам просто приобрести мой портрет или книгу, и, глядя в глаза моей фотографии, обратиться своими словами к эгрегору рода Блаво, чтобы он дал вам возможность получить силы земли. После этого полежать на земле, сначала на спине, а потом на животе, и послушать ее. Сила нашего семейного эгрегора прочистит ваши чакры, и энергия земли наполнит вас. Попробуйте, и вы сразу почувствуете себя помолодевшим и отдохнувшим!

— Скажите, Чугул, эти курганы смерти, кто их насыпал?

Мишель опередил меня с вопросом; как это иногда бывает у близких друзей, мы часто одновременно думали об одних и тех же вещах.

— И почему ты не спросил, пап'a, там так сильно веет смертью?

— Это древние курганы, но создали их люди — ни моим предкам, ни жителям Страны Белых Вод, которых человеческие легенды называют курумчинскими кузнецами, никогда такое бы в голову не пришло. Это сделали предки нынешних алтайцев для того, чтобы умилостивить своих кровожадных богов. Самых красивых своих детей, юношей и девушек, они одарили драгоценными камнями, богатым оружием, мехами и золотом, привели в это поле и заживо засыпали землей, возводя над ними те курганы, которые вы видели. Эта земля помнит смертные муки, поэтому вам и пришлось так тяжело. Нам же сила смерти не страшна, она действует только на людей и животных, вот я и отправила мужа за вами.

Мы сидели в полном молчании — так нас потряс рассказ Чугул. Мы хорошо помнили действие некроэнергии, поэтому слишком живо представили себе детей, корчащихся в муках удушья. Насте чуть снова не стало плохо, но мы поддержали ее.

Вернулся Урд, и мы сели за гостеприимно накрытый стол. Вас, дорогие читатели, наверное, интересует, что едят те, кто живет на земле больше трехсот лет, знает будущее еще не рожденных детей и для людей давно превратился в легенду? Я вынужден вас разочаровать: ничего необыкновенного, но все — очень вкусное. Как и большинство людей на Алтае, чудь ела мед, теплый душистый хлеб, молоко, тушеное мясо, правда, на этот раз не баранину, а зайчатину.

После ужина Чугул отозвала в сторону Настю и о чем-то долго с ней шепталась. Мы же, утомленные очень долгим и насыщенным днем, завалились спать на мягкий теплый мох.

Утром мы простились с Чугул, и Урд, не говоря ни слова, провел нас через пещеры на поверхность земли — снова идти мимо курганов смерти нам совершенно не хотелось. Как же приятно было после прохладного пещерного сумрака, рассеиваемого лишь восковым светом местного лишайника и бледно-сиреневыми сталагмитами, снова оказаться под жарким солнышком! Как прекрасно было после тишины каменных сводов услышать пение птиц и жужжание шмелей! Как радовались мы разнообразию цветов! Честно признаться, я искренне, от души пожалел Чугул, Урда и других потомков легендарной чуди — всю долгую жизнь прожить в горе, лишь изредка видя солнце! Как же они себя обделили!

— Рушель, помните, что вы мне обещали в долине смерти, когда я чуть не задохнулась?

— Нет, Алексия, простите, запамятовал, — повинился я, чувствуя колоссальную неловкость: как неприятно нарушать обещание, данное женщине!

— Вы мне обещали, что скоро, совсем скоро я смогу пообщаться с моими детьми! Первой!

«Уф-ф, слава Богу, ничего невозможного я не обещал».

— Алексия, умоляю, простите меня, грешного! Есть множество оправдывающих в ваших глазах меня обстоятельств, но ничто не оправдает меня в моих собственных глазах! Привал, друзья мои, привал!