Но по-прежнему ничего не знали родители. И так каждую ночь ходил Вытрытва упражняться в тундру, а как только начинался рассвет, возвращался домой. Он ложился спать подальше от отца, и поэтому отец не слышал, как он выходил.

И вот однажды днем появилась вдруг откуда-то группа воинов, небольшая ватажка. Сильно испугались мать и отец. Говорят:

— Ох, кто это идет? Да это враги!

А их шатер совсем один стоял. Закричали родители Вытрытве:

— А ну, скорей! Хоть помог бы!

Вытрытва спросил:

— А что увидели?

— «А что увидели!» И не знает, что враги пришли? — передразнивали они голос сына.

Сказал им сын:

— Когда подойдут, скажите мне.

— Да вот уже они, выходи!

— Вот когда хорошо будет видно их оружие, тогда скажите мне.

— Уже, уже, скорей! Вытрытва! — Ох, и испугались же родители:

— Ой-ой, да помоги же!

А он, оказывается, снаряжался тайком в легкую одежду. Вот сказал отец:

— Уже хорошо оружие видно, копья!

— Эй! Кто здесь хозяин? — закричали враги, подойдя близко.

— Я здесь хозяин!

Вышел Вытрытва с копьем. Рассыпались тогда враги врозь. Совсем один вышел против них Вытрытва! Бросился на них Вытрытва, поднялся он в воздух с копьем и бил их сверху, сваливая одного за другим. Закричал тогда предводитель врагов:

— Бейте его из луков!

— Бьем, но не можем попасть! — отвечали воины.

Они били Вытрытву из луков, а он, находясь в вышине, пополам рассекал копьем стрелы. Вот уже многих перебил Вытрытва. Стали убегать остальные.

— Не убегайте, раз уж напали!

— Ой нет, не в силах мы!

— Эгей! Не в силах вы!

Вынул он свой лук и убегающих бил, сваливая их на месте. Вот уже их предводитель убит. Только один остался в живых, убежал. И этот рассказал своим.

Ну, а Вытрытва, покончив, сильно упарился. Меж собой говорили родители:

— Когда же он в силу вошел?

— Не знаю, когда это он наловчился. Да и кто копьище сделал, ведь не было же копья у него. Совсем ведь новехонькое копьище сделал, а толстое какое!

Вот опять стали жить дальше. Все не было врагов. Тихо было кругом. Опять, пока спали они, исчезал он: уходил упражняться, оказывается. Еще сильнее он стал, а похудел еще больше. Каждую ночь упражнялся в силе. И вот однажды снова показался вражеский отряд, гораздо больше прежнего. Опять испугались родители:

— Ой, вон какая тьма показалась, просто как тень от тучи! Ох, видно очень много! Вот теперь-то убьют тебя, — говорили они. Ничего не отвечал он, все в пологе лежал.

— Теперь-то уж мы не спасемся!

— Когда глаза их будут хорошо видны, тогда скажите мне.

— Эгей! — успокоились они.

И вот уже враги стали приближаться. С криками шла ватага врагов. Грозно кричали они:

— Ав-вач! Ав-вач! Что, думаешь, спасешься теперь?

И по-разному еще кричали они, чтобы напугать Вытрытву.

Опять он снаряжался тайком. Сказали родители:

— Вот, близко подошли, уже видны их глаза.

Вышел Вытрытва — а там уже врагов множество.

— Ав-вач! Вытрытва! Вот теперь по-настоящему сразимся!

Одежда на всех хорошая. Притом все как один стройные. Оружие у всех самое лучшее. Сказал им тогда Вытрытва:

— Бросайтесь вы на меня, раз уж вы нападаете на мирного человека!

Бросились на него, как большое стадо! Защищался Вытрытва. Десять дней сражались они на копьях и десять ночей. Один воин у них очень сильный был. Уменьшалась вражья ватага в долгой битве. Хоть и один был Вытрытва против них, но хорошо бился. Когда восьмой день битвы настал, поредела уже вражья ватага. Когда девятый день подошел к концу, все были перебиты, только один, самый ловкий, воин остался.

Вдвоем продолжали они биться на копьях, но никто не мог одолеть. Наконец выбился из сил вражий богатырь, так как слишком жирен он был. Вдруг в разгар битвы вышиб у него копье Вытрытва, и покатилось оно в сторону. Сказал тогда вражий богатырь:

— Ого-гой! Совсем одолел ты меня. Эгэ-гэй! Ох, сил лишил ты меня! Ну что ж, совсем одолел ты меня; теперь настало время смерти от тебя. Но только смотри: когда пронзишь копьем, то вытащить должен его. Если оставишь копье, то не будет силы у тебя прибавляться, с прежней останешься и даже слабеть начнешь.