— Андрей, кто там?

— Натуль, познакомься — это мой старый-старый друг.

Артем отметил влажность в глазах Андрея. Перед ними стояла стройная молодая женщина в легком домашнем платье.

— Артем, — представился гость.

— Наташа, — она посмотрела на них с удивлением. — Проходите.

Они переместились в гостиную.

— Я боялся, ты не станешь со мной говорить, — не зная с чего начать, сказал Берестага.

— Раньше бы и не стал, — подтвердил Карпасов, — но со временем многое переоценивается. Ошибки не должны так сильно влиять на нас. Та дружба, что у нас была, перевесит любые глупости. Я стал ценить жизнь. В конце концов, все к лучшему, — он улыбнулся. — А как ты?

— Все в порядке, — Артем помедлил. — Я только вчера узнал об инфаркте… от Кати. Похоже, знали все, кроме меня.

Андрей кивнул:

— Да бог с ним. Если бы с сердцем все было в порядке, не было бы и инфаркта. Рано или поздно это должно было случиться. Моя излишне эмоциональная реакция лишь помогла выявить проблему, — он внимательно посмотрел на Артема. — Не знал, что вы общаетесь.

— Я впервые с тех пор встретил ее.

— Ну что ж, — старый друг беззлобно усмехнулся, — теперь она свободна. Любовного треугольника больше нет. Мы мутили какое-то время, но не сложилось.

Карпасов выключил бесполезно трещавший телевизор, и в комнате стало значительно тише. На фоне расползшейся тишины молчание Берестаги в ответ на слова Андрея казалось излишне тягостным. И Артем решил быть открытым:

— После этой встречи все время думаю о ней. Хотя мне казалось, что я освободился от ее чар, — сказал он и бодро добавил: — Ничего, это не смертельная болезнь, пройдет.

Слова «смертельная болезнь» вызвали еле заметную реакцию на лице Карпасова. Артем не пропустил ее.

— Что доктора говорят? Сердце вылечить можно?

Андрей тяжело покачал головой. Артем напрягся.

— Ну, так давай делать пересадку! Найдем лучших врачей. Если надо, поедем за границу — в Швейцарию, в Германию. В двадцать первом веке живем. Деньги не проблема. Это самое малое из того, что я могу для тебя сделать.

— Дело не в деньгах, — Андрей говорил медленно, как бы переживая каждое слово, — пересадка будет, но она добавит мне в лучшем случае лет пять — десять. И больше ничего нельзя сделать. Никто не может больше ничего сделать. А пока я просто постараюсь вместить в оставшиеся годы то, что другие разбрасывают по всей жизни.

— Как это возможно? — Артем не готов был смириться с новой потерей друга, — разве существует способ растянуть время?

— Да, конечно, — просто ответил Андрей, — если удалить «пожиратели времени» — бесполезные дела, которыми мы привыкли заполнять жизнь. Оставить только самое ценное, уничтожив все, что останавливает нас в развитии. Я имею в виду рост, расширение сознания.

Берестага отметил для себя изменения, произошедшие в Андрее за десять лет. Столь свойственная ему легкость, с которой он все делал, перестала быть поверхностной. Старый друг приобрел некую задумчивость взамен разудалой легковесности. Если раньше его любимой фразой было «не парься!», то теперь он вкапывался в суть вещей.

— А зачем? — заинтересовался темой Артем, — какой смысл? Вот она жизнь, бери ее за жабры! Рост ради роста?

Андрей грустно улыбнулся.

— Не совсем. В необходимости уйти от болота, которое засасывает, растворяет в себе человека, превращает в тупое растение и бесполезно тратит его жизнь.

Беседу прервала приветливая подружка Андрея. Она пригласила всех к столу, грациозно поставив в центр бутылку вина. Артему пришла в голову мысль, что только Карпасов со всеми своими талантами мог так удачно находить себе подруг. Столь уникальное сочетание ума, отмеченного в глазах, обаяния и надежности, которыми веяло от девушки, было не только редким, но и очень привлекательным набором женских качеств. Берестага был искренне рад за друга, по-доброму слегка позавидовав ему.

— Больше всего меня расстраивает то, что происходит с моим отцом, — продолжил Андрей за столом, — после известия о моем диагнозе он сильно сдал. Ты знаешь, ведь это он научил меня играть на гитаре.

— Ты не говорил.

— Да, он играет и сейчас. Он поет те же песни, что раньше. Но ведь прошло время. Что-то должно было измениться. Что-то новое — прийти, что-то приевшееся — отступить. Но… те же песни, те же подсвистывания, те же мелодии… А в глазах — забитость… затравленность… и пустота… Как будто он проиграл поединок с жизнью.

— А что случилось? — поддержал Артем беседу.

— Мы ведь считаем себя экспертами в своей жизни. Вот ты, например, думаешь, что у тебя все правильно, все удачно: есть деньги, работа, женщины. А потом, со временем, вдруг выясняется, что это вовсе не твоя жизнь. Просто когда-то ты сбился с дороги. А ведь жизнь — штука сложная. В ней нужно очень хорошо разобраться.

Артем молча слушал.

— Он — лучшее, что у меня было, проигранное мной болоту… А эта тоска… Признак поражения, который я всегда узнаю. Узнаю в глазах людей, которыми когда-то восхищался. Но ты продолжаешь путь, а они остановились.