– Какие абреки?

– Тебе что, Воронцов не доложился?

– Нет.

– А Кулешов?

– Тоже нет, – отрезал Варнавский и, пресекая дальнейшее развитие этой скользкой и неприятной для него темы, спросил: – Я надеюсь, в банке он еще не был?

– Пока нет, но ждать он себя не заставит, будь уверен. Какие-то чеченцы все время висят у нас на хвосте, и, судя по их настырности, они скоро будут здесь.

– Он не должен туда попасть.

– Это понятно…

– Ничего тебе не понятно, – оборвал Варнавский. – Я был уверен, что у тебя все получится. В Вадуц уже ушло уведомление о его смерти. Счет наверняка заморожен до появления наследников.

Зоя озадаченно молчала, в глубине души она до сих пор надеялась, что ей не придется самой избавляться от Мажидова. Если это так уж необходимо, то хотелось хотя бы переложить это на кого-то другого.

– Ало, Зоя, ты слушаешь? – прокричал Варнавский, опасаясь, что их разъединили.

– Что будет, если он все же там появится? – сглотнув подступивший к горлу комок, тихо спросила Зоя.

– Для начала его арестуют, а потом, когда он докажет, что он – это все-таки он, отпустят и извинятся, а дальше начнут выяснять, кто ввел в заблуждение дирекцию банка, и строчить гневные ноты в Москву. Короче, денег нам не видать, это точно.

– Так что же мне делать?

– Взять себя в руки и довести дело до победного конца.

– Одной?

– Одной. Я постараюсь как можно быстрее выслать тебе свидетельство о смерти Мажидова. Все.

Варнавский опять вынужден был позвонить Марфину.

Если посылать запросы по официальным каналам, на все уйдет масса времени. Хорошо, если недели, скорее месяцы: чеченцы вряд ли проявят большое усердие, а времени-то как раз и нет. Пенкин, очевидно, имеет возможность добраться до денег, и как быстро – неизвестно.

Как Пенкин собирается отождествить себя с Мажидовым, Варнавского не интересовало, пусть себе извращается. Сейчас главное его опередить, уведомив лихтенштейнских коллег о безвременной кончине уважаемого клиента. А чтобы в тамошнем банке поверили и согласились выплатить деньги наследнице, необходимо свидетельство о смерти.

– Нужно съездить в Чечню и добыть один документ.

– Слушаю.

– Мне необходимо свидетельство о смерти Мажидова Аслана Ишаевича.

– Когда он скончался?

– Не знаю. Примерно от полугода до года назад.

– Я могу нарисовать десяток таких бумажек, не выходя из собственного кабинета.

– Нет, мне нужны настоящие доказательства.

– Он действительно мертв?

– Очевидно, но неплохо было бы выяснить точно. Хорошо бы проверить могилу, поговорить с родственниками, если таковые имеются. Кстати, сведения о его ближайших родственниках мне тоже нужны.

– Это срочно?

– Очень.

В этот же день в Чечню через Назрань вылетел капитан ФСБ Пузовский – доверенное лицо Марфина. Он пробыл в Чечне полтора дня и, вернувшись, представил своему начальнику рапорт.

«В соответствии с полученным заданием прибыл на территорию Чечни и вступил в контакт с исполняющим обязанности начальника местного отдела милиции Ачхой-Мартана неким Шамилем Усламбаевым. Представившись согласно легенде…»

Пузовский получил приказ под видом представителя российско-немецкого страхового общества «Сердо» удостовериться в смерти Мажидова, якобы внесшего страховой взнос в обеспечение серии международных транспортных операций. Срок действия договора истек. Фирма желает его либо продлить, либо произвести окончательный расчет с клиентом. Поскольку имеются неподтвержденные сведения о смерти Мажидова, он должен их опровергнуть или подтвердить документально.

На представительские расходы Марфин с тяжелым сердцем выделил ему полторы тысячи долларов и потребовал не заниматься расточительством федеральных средств.

В отделе милиции Пузовский раздал рекламные проспекты «Сердо» служителям местной фемиды, чем заслужил их доверие, но оказалось, что начальник отсутствует, есть только некий Шамиль, но и тот страшно занят. Облегчившись на пятьдесят «зеленых», Пузовский получил доступ в кабинет и право отнять несколько минут драгоценного времени у его обитателя.

Шамиль назвался Усламбаевым и выглядел очень официально. Свои услуги он оценил совершенно запредельной суммой, но в итоге, после долгих препирательств, принял подарок – портативное устройство для изготовления визиток – и тем ограничился.

"…Означенный Усламбаев потребовал за оказание содействия 1000 (одну тысячу) долларов (смету расходов см. в приложении). С учетом складывающейся обстановки я посчитал тактически неверным вступать в торг и согласился уплатить затребованную сумму. После чего Усламбаев заявил, что Мажидов – личность в районе хорошо известная и его смерть является бесспорным фактом. Кроме того, во время боевых действий никаких документов, подтверждающих гибель того или иного лица, ни один государственный орган Ичкерии не выдавал, но, если мне таковой необходим, он может за дополнительную плату в пятьсот долларов оформить его немедленно.