Но расходиться никто не спешил.

– По местам! – Сынок размахнулся и двинул в грудь безногого Афганца на коляске. Коляска перевернулась и Афганец, брякнув поддельными медалями, кувыркнулся по асфальту.

Удар подействовал на попрошаек убедительней любых слов, и они мигом бросились врассыпную.

– Помогите ему подняться! – крикнул Сынок вдогонку. – Эй ты, Золушка, останься тут!

Да, Золушкой как раз звали этого худосочного парнишку, побитого церебральным параличом и от этого при каждом шаге вилявшего всем телом в разные стороны.

Золушка остановился неподалеку в нерешительности.

– Иди сюда! – приказал Сынок.

Золушка нехотя подошел поближе, предпочитая, однако, держаться на некотором расстоянии.

– Ты ведь должен был работать с ним? – спросил Сынок.

– Кто, я? – Золушка испуганно завертел головой, как будто Сынок мог обращаться к кому-то еще.

– Головка от буя.

– Да, должен был… – обреченно согласился Золушка.

– И что там случилось? – Сынок снова посмотрел на Ванечку и с трудом сдержал рвотный позыв.

– Я ничего…

– Не видел?! – Сынок закончил фразу за перепуганного Золушку. – Ну конечно, я ведь именно для того вас расставил по двое, чтобы вы ничего не видели. Да?

– Да… То есть нет, то есть…

– Что там случилось?! – оборвал его Сынок.

Но договорить он не успел, потому что подоспели менты.

– Ну, чего тут у тебя? – Капитан Сердюк посмотрел на Сынка и достал сигарету. – Спички есть?

– Что? – переспросил Сынок.

– Через плечо. Спичку дай! – Сердюк взял у Сынка коробок. – Кто это так Ванечку?

– А я откуда знаю?

– Чего ты меня звал? – Сердюк недоуменно посмотрел на него.

– Как, чего? Ты ж мент.

– Ага, ну и что? – Сержант сплюнул прямо в кровавую лужу. – И что, что мент?

– Ну как… – Сынок пожал плечами. – Разбирайся.

– Ага, мне больше делать нечего. – Сердюк огляделся по сторонам. – Скажи, кто его, я разберусь, а так нечего голову морочить. Зови свою роту, пусть уберут тута.

– Как это? – опешил Сынок.

– А ты как думал? – рассмеялся Сердюк. – За что меж нами «бобы»?

– За «крышу», – ответил Сынок.

– Во! – Сердюк поднял в воздух указательный палец. – Вот именно, за «крышу». Я, так и быть, глаза закрою. Или ты хочешь, чтоб вас вообще прикрыли из-за жмурика? И мне на хрен на свою смену трупак вешать?

Сынок еле сдержался, чтобы не выбить этому хряку пару зубов. Когда Сердюк ушел, он повернулся к Золушке и сказал:

– Давай, собирай опять наших. Пусть спрячут его пока в канализации. А вечером с мусоровозкой вывезем.

Золушка подошел к нему и жарко зашептал на ухо, неприятно дыша чесноком:

– Сынок, Ванечку какой-то мент забирал.

– Что? Чего ты мелешь? – Сынок недоверчиво посмотрел на Золушку. – Какой еще мент?

– А вот такой. – Золушка испуганно огляделся по сторонам. – Подошел, документы проверять хотел. А какие у Ванечки на фиг документы? Ну он его и поволок куда-то.

– Ты чего, напился? – Сынок недоверчиво принюхался к Золушке, но от того несло только чесноком и мочой.

Все это было очень странно. Менты нищих на Курском никогда не хватали. Только иногда гоняли для проформы, да и то в те дни, когда нагрянет начальство. Братство отстегивало ментам, и за это его люди имели «крышу» и не имели конкуренции. Неужели болтовня пацанов про Бобика оказалась правдой?

– Точно тебе говорю! – Золушка перекрестился. – Я еще сам удивился, зачем это им Ванечку хватать. Ну, думаю, может, проверка нагрянула, они и прогибаются? Но тогда почему нас не предупредили? Да и мента этого я никогда раньше не видел.

– Так это не из наших мент был?

– Не-а. – Золушка помотал головой.

– Ладно, – сказал Сынок, задумавшись. – Зови людей, пусть убирают.

Вскоре от трупа не осталось и следа. Ванечку завернули в большой полиэтиленовый мешок, обмотали скотчем и сунули в люк.

А вечером Золушку тоже убили.

Его нашли повешенным на заборе, с выколотыми глазами и отрезанным ухом.

– Это Золушка? – удивленно воскликнул Сердюк, когда его снова позвали.

– Да. – Сынок угрюмо исподлобья посмотрел на милиционера.

Нищие столпились в кучу и тряслись от страха.

– И что все это значит? – спросил Сердюк, глядя на болтающееся на заборе тело.

– Это значит, что больше ты от нас ни копейки не получишь, пока со всем не разберешься, – ответил Сынок.