– Я лучше съем бутерброд, – сказала она и отодвинула блюдо, на которое не могла даже смотреть.

Андрея возмутилась:

– Надо есть нормальную еду. Вы нам всегда так говорите!

– Я плохо себя чувствую, – попыталась оправдаться Анника.

И это было практически правдой. Ей действительно стало бы плохо, если бы она притронулась к этим противным черным кускам. Никакое варенье в мире не могло сегодня скрасить ей ненавистное блюдо. Том с удивлением смотрел на нее, но она не стала встречаться с ним взглядом. Она продолжала разглядывать цветы. Такие красивые!

Наконец она повернулась и взглянула на сидящего напротив мужчину, склонившегося над тарелкой сына. Прислушалась к своим чувствам, надеясь ощутить былое замирание под ложечкой. Знакомое до мелочей лицо, темные волосы… А у нее – никаких эмоций. Ничего.

Дети наконец уснули. Уложить их спать в отсутствие Тома всегда сложнее. Анника не привыкла управляться со всеми делами одна – ей крайне редко приходилось по вечерам оставаться в одиночестве. По телевизору как раз начиналась "Скорая помощь", и на столе перед ним уже стояла чашка со свежезаваренным чаем. На какое-то мгновение Аннике захотелось махнуть рукой на сериал. Можно ведь сесть и просто почитать. Но притягательность этого непритязательного развлечения была слишком велика. Анника наслаждалась моментом и вздрогнула от неожиданности, когда раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть в такой час? Анника тихонько подошла к двери и посмотрела в глазок. Наверняка очередной торговец, наверное, лучше вообще не открывать. Но это оказалась Милла. Анника впустила ее.

– Привет! Совсем забыла, что ты обещала зайти. Проходи.

Из комнаты доносился спор врачей. Кажется, речь шла о вводе трубки в трахею.

– Я не хочу тебе мешать.

– Ты совсем не мешаешь.

Впрочем, это было не вполне правдой. Анника отнюдь не отказалась бы провести вечер в одиночестве, но Милла уже зашла в квартиру.

– Вот варежки, – сказала она и протянула их Аннике.

– Спасибо. Раздевайся. Хочешь чаю?

– С удовольствием.

Анника прошла на кухню и налила Милле чай. Они сели на диван в гостиной, и Анника, секунду поколебавшись, выключила телевизор. Наступила тишина.

– А где Том?

– Уехал в Норчёпинг на конференцию. Вернется завтра.

– И тут я валюсь тебе на голову и мешаю тебе отдыхать от всех.

– Прекрати! Ты ничуть мне не помешала.

Они выпили чая, поболтали о детях и о работе. Наконец Милла перевела разговор на тему, которую ей явно не терпелось обсудить.

– Знаешь, я тут подумала о том, что ты говорила о Томе…

– Да?

– Ну, что ты ничего не чувствуешь… Извини, а ни к кому другому ты чего-нибудь не чувствуешь?

– К другому?

Милла смущенно посмотрела на нее.

– Да. Не знаю, почему мне так показалось. Это всего лишь ощущение. Может быть, ты попыталась заполнить эту пустоту кем-то еще?

Анника растерялась, не зная, что ответить. Она никому не рассказывала про Рикарда. Да и, говоря по правде, о чем там рассказывать?

– Конечно нет. – Анника коротко рассмеялась, показывая, сколь нелепо такое предположение.

Милла облегченно кивнула.

– Вот и хорошо. Прости, что я заговорила об этом. Мне пришло в голову, что в вашем случае такое запросто могло случиться. Надеюсь, ты не обиделась.

– Нет, что ты. – Анника помолчала. – Собственно говоря, была тут одна небольшая история.

– И что же за история?

– Да ничего особенного. – Анника снова рассмеялась. – Это и в самом деле ерунда.

Милла смотрела на нее, и во взгляде не было ни капли удивления. Это рассердило Аннику.

– Эй! Что может, по-твоему, значить немного флирта на корпоративе? – Смех Анники прозвучал натянуто.

Милла ничего не ответила, и вопрос так и повис в воздухе. Воцарившееся молчание вынудило Аннику продолжить:

– Это один из наших менеджеров, новичок. Я тебе вроде бы о нем рассказывала. Рикард.

Милла кивнула.

– Всего-то один поцелуй на прощание. Ничего серьезного! Это ничего не значило. Вчера я получила от него мейл, в котором нет ни намека на произошедшее. Он даже не упомянул тот вечер, настолько там все было невинно.

– Это было невинно, потому что он не упомянул, или он не упомянул, потому что это было невинно?

– А что, есть разница?

– А разве нет?

Анника пожала плечами. Ей не нравилась серьезность Миллы и хотелось отшутиться.

– Во всяком случае, я не собираюсь разводиться из-за того, что случилось.

Это прозвучало совсем не так забавно, как мыслилось Аннике, и она попробовала зайти с другой стороны.

– Мне было всего-навсего приятно почувствовать, что кто-то меня оценил. Мы потанцевали, повеселились. Это все было сто лет назад. И я не собираюсь мучиться из-за этого угрызениями совести.