— Никто. Просто ошиблись номером.

— И ты так долго им это объяснял? — подозрительно прищурилась Ирина.

Турецкий кивнул:

— Угу. На редкость непонятливый попался собеседник. Слава богу, рыба остыть не успела.

И Турецкий взялся за нож и вилку. Некоторое время он усердно ковырял рыбу, вытаскивая кости. Ирина, которая сидела на диете и не позволяла себе есть после шести часов вечера, смотрела на мужа со странным удовольствием. Как и любой женщине, ей нравилось, что ее любимый мужчина находит вкусным произведение ее кулинарной фантазии.

— Как там твой Боровский? — спросила Ирина. — По-прежнему молчит?

Турецкий кивнул:

— Как сыч.

Ирина вздохнула. В противоположность мужу, она всегда жалела преступников, считая, что их преступления на пятьдесят процентов — результат сложных жизненных обстоятельств, в которые загнала их судьба.

— Что ж, — задумчиво проговорила Ирина, — его можно понять.

Александр Борисович криво ухмыльнулся:

— Да ну? И давно ли ты научилась понимать преступников?

— А вот как с тобой жить стала, так и научилась.

— Загадочный ответ, — насмешливо сказал Турецкий. — Непостижимый для мужской логики.

Ирина фыркнула:

— Жуй давай, логик. Кстати, как тебе рыба?

— По десятибалльной шкале тянет на одиннадцать баллов, — ответил Турецкий, уплетая рыбу. — С логикой у тебя плохо, но готовить ты умеешь. Этого у тебя не отнимешь.

— Ну должна же быть от меня хоть какая-то польза.

Закончив с первой порцией, Турецкий потребовал у жены добавки. Ирина была довольна, но для порядка шутливо поворчала:

— Ну, Турецкий, на тебя не наготовишься. Ты превращаешься в настоящего обжору.

— Нервы, золотце, все от нервов, — шутливо откликнулся Александр Борисович.

Ирина, наложив мужу добавки, не выдержала — положила себе в тарелку маленький кусочек. Муж проследил за ее действиями ироничным взглядом, но ничего не сказал.

— Шумиха вокруг Боровского и его обанкротившегося «Юпитера» продолжается? — спросил Ирина, берясь за вилку.

— Не то слово, — ответил Александр Борисович. — Дела растут, как на дрожжах. Помнишь, я тебе рассказывал о том, что бывшего коллегу Боровского обвиняют в хищении сотен миллионов баксов?

— Помню. У него еще фамилия такая смешная… Ласточкин, да?

— Да.

— А ты еще говорил о деле Андрея Полякова, начальника службы безопасности «Юпитера». Он кого-то убил, а потом еще и советницу нашего мэра пытался взорвать.

Турецкий кивнул:

— Было дело. Ну, то есть… я имею в виду, что рассказывал, а не то, что он ее на самом деле взрывал. Так вот, к этим делам добавились и новые.

— Какие?

Турецкий недоверчиво посмотрел на жену:

— А тебе точно интересно?

— Еще бы! — отозвалась она. — Ты ведь знаешь, что твои рассказы для меня, это как для других жен — детектив на ночь.

— Другие жены платят за детективы, а ты получаешь их бесплатно, — посетовал Турецкий. — Ладно. Следствие считает, что Боровский и его люди имеют отношение еще к трем убийствам — главы Нефтеграда, руководителя строительного предприятия «Гранит» и гендиректора ЗАО «Томский». Кроме того, имеются другие дела. Покушение на главу московского представительства австрийской компании «Ист Петролеум Хандельсгез» и так далее — по мелочи.

— А кто ведет эти дела? Гафуров?

— Он самый.

Ирина нахмурила брови:

— Я видела его на каком-то вашем корпоративном сабантуе. Неприятный человек. Да еще этот золотой зуб во рту… Не следователь, а какой-то Ленька Пантелеев татарского разлива. — Ирина доела свой кусочек рыбы, с тоской посмотрела на пустую тарелку и отодвинула ее. — Н-да… — грустно сказала она. — Вижу, кольцо вокруг твоего Боровского сжимается все плотнее.

— Это не кольцо, — возразил Турецкий. — Это петля на его шее. Дела против людей из его окружения растут, а его состояние тает, бизнес рассыпается на глазах. Он уже почти банкрот.

— Думаю, его это сейчас мало волнует. Иначе бы он не молчал.

— Он сильно подавлен. На прогулках, говорят, ведет себя вяло, почти не ест. Заявлений никаких не делает. Просто гаснет, как та свечка.

— Жалко мужика, — вздохнула Ирина.

— Воровать в свое время надо было меньше.

Ирина скептически усмехнулась:

— Ого! Ты у нас что, в коммунисты записался?

— При чем тут это? — обиделся Турецкий.

— Да ладно, не дуйся. Я ведь шучу. Кстати, ты по-прежнему думаешь, что Боровский убил Риневича из-за того, что не поделил с ним бизнес?