За те пять-шесть минут, пока они висели над пропастью, Хельги успел десять раз пожалеть, что не принял помощь от друзей. В какой-то момент ему стало казаться, что дело безнадежно, орк обречен. И хорошо, если только он! „Самому не рухнуть бы!“ — мелькнула мысль. Но рук не разжал. Наоборот, сжал крепче, потянул. Наверное, отчаяние прибавило сил и орку. Он подтянулся, нащупал ногой выступ, оттолкнулся… Последний рывок — и он уже наверху! Вполз животом на скалу и замер, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Ноги орка продолжали болтаться над бездной.

Хельги за шиворот оттащил спасенного подальше от края — и бессильно плюхнулся рядом. Некоторое время они лежали молча, с трудом приходя в себя. Потом, отдышавшись, сели, изучающе уставились друг на друга.

Орк был молод — примерно ровесник Хельги. У него еще даже не наметился горб. Но здоровяк — с Рагнара, не меньше! „Вот туша!“ — подумал демон недовольно. Молчание ему надоело, а что сказать, не знал. Первым подал голос спасенный.

— Зачем ты меня вытащил? — хрипло спросил он.

Хельги пожал плечами. Он и сам не знал зачем. Все нормальные обитатели Староземья таких убивают, а не наоборот.

А проклятый гоблин продолжал, и в голосе его не было и следа благодарности:

— Ты пролил за меня кровь! — Он кивнул на ободранные руки своего спасителя. — По нашим законам ты мой кровный брат!

— Силы Стихий! Только этого мне не хватало! — Ошарашенный Хельги едва не свалился вниз.

Они переглянулись. Неожиданное прибавление в семействе не радовало ни того, ни другого.

— Да. Мой брат, — повторил орк, будто желая рассеять последние надежды. — Что я теперь дома скажу?! Лучше бы ты меня выпустил! Зачем ты меня пожалел?!

— А ты зачем держался? Почему руки не разжал? Видел же, что кровь капает! Прямо тебе на башку!

— Жить захотелось, — откровенно сознался орк.

— Вот иди и живи теперь. А я не виноват, что у вас законы дурацкие! — пробурчал Хельги рассерженно.

Но как раз идти-то гоблин и не мог. Сломал бедро при падении. Демон посмотрел-посмотрел на его героические, но мучительные и бесплодные попытки подняться и вздохнул:

— Ладно, ползи за мной. Тут недалеко есть эльф. Он тебе поможет, если повезет.

— Обойдусь! Ау-у-у! — Орк хотел изобразить гордого, но ступил на ногу, взвыл, упал и смирился с судьбой.

Появление орка у входа в лощину было встречено гробовым молчанием. Никто не представлял, что нужно говорить в таких случаях.

— Это кто?! — на сей раз первой нарушила тишину Ильза, она не боялась показаться банальной.

— О! Это мой очередной брат! — представил Хельги. — Его… Как тебя зовут? Как?! Тагче… ф-фахгхор? Язык сломаешь! Тагчеффахгхор его зовут!.. А я Хельги. Будем знакомы!

— Я буду звать его Таг, — решила Ильза.

Меридит смотрела на „братьев“ с беспокойством, оба казались не вполне в своем уме.

— Что у тебя с руками? — осторожно спросила она у Хельги. — Вы подрались?

— Лично меня больше тревожит другое! — заявила сильфида. — Почему он называет это существо братом?

Хельги объяснил. Орвуд пришел в ярость.

— Да что же это такое?! — зарычал почтенный Кантор-лонг. — Такое впечатление, что Староземье кишит его братьями, причем один другого зловреднее! И стоит избавиться от одного, тут же образуется новый! Брат, скажите пожалуйста! Это же орк! Убить его надо, вот что я вам скажу!

— Братоубийство до добра не доводит, — строго напомнила диса. И задумалась. — Интересно, если Хельги — мой брат по оружию, выходит, этот… Таг тоже мой брат?!

— Выходит, что так! — мстительно подтвердил орк. И загоревал. — Ох прибьют меня дома, ох прибьют!

— Не канючь, — велела Меридит. — Нам за такую родню тоже спасибо не скажут.

— Род ненормальной Меридит, что завела брата — орка! — хихикнула сильфида.

— Я его на излечение привел, — счел нужным напомнить Хельги. — А не чтобы вы развлекались.

— Снимай штаны! — с несвойственной ему суровостью велел эльф. — Посмотрю, что можно сделать.

Орк замотал башкой:

— Как же я при чужих бабах штаны скину? Срам это!

— Где ты видишь чужих баб? Мы тебе почти что родные сестры! — развеселилась сильфида. — И не надейся, на снег из-за тебя не полезем. Хочешь исцеляться — делай что говорят, не выкобенивайся.

— Мы отвернемся, — сдержанно пообещала Меридит.

Орк был здоров спустя полчаса. Он поднялся на ноги, пригнувшись, чтобы не стукнуться черепом о нависающие камни, неуверенно потоптался, а потом буркнул что-то неразборчивое, — вероятно, это означало благодарность.