— Да, но мне кажется, я не очень понравилась мистеру Хериарду, — возразила Валерия. — Забавно, я всегда очень хорошо лажу со стариками. Даже не знаю почему.

— Посмотрите на себя в зеркало! — по-рыцарски ответил Джозеф. — Боюсь, что бедный Нат немного женоненавистник. Вы не должны обращать на это внимания. Только удержите своего молодого человека, чтобы он вел себя как надо, это все, о чем я прошу вас.

— Ну, я постараюсь, — сказала Валерия, — хотя он и не очень-то прислушивается к моему мнению. Он никогда этого не делает!

— Не говорите глупостей! — Джозеф шутливо обнял ее.

— Он обращает гораздо больше внимания на Матильду Клар, чем на меня, — сказала Валерия. — На самом деле удивительно, как вы не обратились по этому поводу к ней!

— К Тильде?! — воскликнул Джозеф. — Нет, нет, дорогая моя, здесь вы абсолютно неправы! О, Господи Боже мой, да Стивен и дважды не взглянет на Тильду!

— Вы правда так думаете? — спросила она с надеждой. — Конечно, она совсем некрасива. Я хочу сказать, мне она ужасно нравится и все такое, но я бы не назвала ее привлекательной, правда ведь?

— Ни в коем случае! — согласился Джозеф. — Тильда просто хороший человек. А теперь нам надо пойти к себе, вымыть руки, а то мы опоздаем к чаю, Стивен будет ревновать! Я просто прислоню стремянку к стене и закончу после чая! Вот так! Думаю, здесь она никому не помешает, правда?

Площадка была довольно широкой, и лестница действительно никому не мешала, но Натаниель, который несколькими минутами позже появился из библиотеки, недовольно сказал, что Джо уже давно пора закончить с этими глупостями. Стивен, спускавшийся по лестнице, недвусмысленным тоном присоединился к этому пожеланию.

— Эй, вы, ворчуны, уймитесь! — воскликнул Джозеф. — Чай!.. А вот и ты, Мод, дорогая! Мы как раз ждали, чтобы ты проводила нас. Пойдем, Нат, старина! Пойдем, Стивен!

— Умеет создать теплую семейную атмосферу, — усмехаясь, сказал Стивен Натаниелю.

Натаниеля просто тошнило от радушия Джозефа, так что это злобное замечание вызвало у него прилив дружеских чувств по отношению к племяннику. Он фыркнул от смеха и последовал за Мод в гостиную.

За чаем Джозеф улучил момент и сказал Матильде, что он, как он сам выразился, ввел Валерию в курс дела. Намерения у него хорошие, думала Матильда, правда, направлены не в ту сторону. В этот момент Джозеф победно призвал ее оценить, насколько улучшились отношения между Стивеном и Натаниелем. Неужели это заслуга Валерии, или, столкнувшись с перспективой чтения пьесы вслух, они потянулись друг к другу, как товарищи по несчастью, — этот вопрос оставался для Матильды открытым, но Стивен явно старался угодить дяде.

Мысль о приближающемся чтении не давала Матильде покоя. Она вообще не любила, когда ей читают, но сейчас и время, и обстановка, выбранные для этого, были настолько неподходящими, что ничто, кроме чуда, не могло предотвратить катастрофы. Наблюдая, как Ройдон нервно ковыряет ложкой пирожное, она ощутила прилив жалости к нему. Он относился ко всему так серьезно. Он разрывался между верой в себя и естественным нежеланием читать свою пьесу перед теми, кто не был ему симпатичен. Матильда пересекла комнату, села рядом с Ройдоном и, пользуясь тем, что ее не было слышно за шумными заигрываниями Джозефа с Валерией, сказала:

— Мне хочется, чтобы вы рассказали мне о пьесе.

— Не думаю, что она кому-нибудь из вас понравится, — сказал он с упрямством, вызванным его нервозным состоянием.

— Может быть, некоторым и не понравится, — спокойно ответила Матильда. — Ваши пьесы уже ставили?

— Нет. Правда, один раз было воскресное представление. Не этой пьесы. Ею заинтересовалась Линда Барри, но так ничего и не вышло. Конечно, пьеса была еще очень незрелой. Теперь я это понимаю. Вся беда в том, что у меня нет финансовой поддержки. — Он отбросил со лба непослушную прядь и добавил с вызовом: — Я работаю в банке!

— Неплохой способ коротать время, — ответила она, отказываясь видеть в этом отчаянном признании что-либо выдающееся и трогательное.

— Если бы кто-нибудь помог мне, я… ноги моей бы там не было!

— Да, тогда вам, наверное, и не понадобилось бы туда ходить. Ваша пьеса может стать популярной?

— Это серьезная пьеса, для меня популярность не имеет значения. Я… я знаю, что должен писать пьесы — хорошие пьесы! — но я лучше всю жизнь проработаю в банке, чем… чем…

— Будете проституировать на искусстве, — подсказала Матильда, не в состоянии удержать непослушный язык.