Хейер Джорджетт
Шрифт:
— Странный способ получать удовольствие, мисс.
— Он кажется странным вам или мне, инспектор, но, поверьте, не Хериардам.
Он с сомнением покачал головой и без особой надежды спросил, где она была между половиной восьмого и ужином.
— Переодевалась в своей комнате, — ответила она. — Джозеф Хериард может подтвердить это. У нас общая ванная комната, и мы не только поднялись наверх вместе, но он все время болтал со мной, пока я переодевалась. Более того, спустились мы тоже вместе. Это мое алиби, инспектор.
Он серьезно поблагодарил ее, отказываясь давать этому свою оценку, и сказал, что хотел бы поговорить со слугами.
— Тогда позвоните, — поднимаясь, предложила Матильда и пошла к двери. — Вы сможете начать с дворецкого.
Она присоединилась к остальным гостям.
— Итак? — спросил Стивен.
— Я сделала все, что могла, — ответила она. — Сейчас он будет выкачивать информацию из Старри.
— Ну, это конец, — мрачно сказал Стивен, — Старри подслушивал под дверью, когда здесь бушевала буря.
Глава 7
В лице Старри, величественно прошествовавшего в кабинет, инспектор, уже столкнувшийся со снисходительностью Ройдона и враждебностью Паулы, на этот раз встретился с высокомерным презрением, которое могло бы заставить затрепетать натуру более чувствительную.
— Вы звонили, инспектор? — спросил Старри, всем своим видом выражая удивление.
Инспектор смутно чувствовал, что нарушает правила поведения, но он четко сознавал свой долг и поэтому твердо ответил:
— Да, звонил. Я должен задать вам несколько вопросов. Ваше имя Альберт Старри?
— Мое имя, инспектор, Альберт Реджинальд Старри.
Инспектор подавил в себе непроизвольное желание извиниться и занес его имя в блокнот.
— Вы служите здесь дворецким?
— Я исполняю эту должность в доме мистера Хериарда в течение четырех лет и семи месяцев, — ответил Старри. — До этого я служил у сэра Барнабеса Лансинга в Лансинг-Тауэре и в Итоне.
Инспектор записал и это, но благоразумно отложив сэра Барнабеса на потом, сказал:
— Ну, а что вы знаете об этом деле?
Ледяной блеск в глазах Старри дал ясно ему понять, что если он предполагает, будто может так обращаться к респектабельному дворецкому, то сильно ошибается.
— Вмешиваться в дела хозяев не входит в мои обязанности.
Инспектор понял, что сделал неверный шаг.
— Разумеется, нет, но человек вашего положения обычно знает все подробности.
Старри принял эту оценку с легким поклоном и замер.
— По всем признакам покойный был трудным человеком?
— Лично я не испытывал с ним никаких сложностей, инспектор. Без сомнения, у мистера Хериарда были свои особенности. В последнее время его характер ухудшился из-за приступов ревматизма, что вполне понятно.
— Он стал сварливым?
— Я бы не осмелился объяснять все удручающие ссоры, которые происходили под этой крышей, исключительно люмбаго мистера Хериарда, — ответил Старри.
Инспектору стало ясно, что дворецкому известно многое. Ему было также понятно, что, несмотря на свойственное любому человеку желание поделиться информацией, тот беспокоился о своем достоинстве, и поэтому с ним надо было обращаться тактично и уважительно.
— Понимаю! — кивнул инспектор. — Осмелюсь сказать, вы знали его лучше других, если учесть ваше положение в доме и то, что вы были с ним вместе на протяжении более четырех лет.
— Думаю, у мистера Хериарда не было причин быть мной недовольным, — признал Старри, слегка выпрямляясь. — Несмотря на поведение некоторых гостей мистера Хериарда, я прилагал все усилия к тому, чтобы выполнить свои обязанности, насколько это позволяли мои способности.
— Должно быть, вам это было затруднительно.
— Не столько затруднительно, сколько неприятно, — сказал Старри, снова ставя его на место. — За тридцать пять лет я привык служить в лучших семействах — я начинал в должности младшего лакея при покойном графе Белфорде, тогда я был еще совсем юношей, — но в усадьбе Лексхэм я столкнулся с поведением, которое не могу не назвать предосудительным.
Инспектор издал сочувствующий звук.
— Едва ли мне надо говорить, — добавил Старри, — что я уйду отсюда при первой возможности.
— Вы так хорошо знаете свое дело, а дом надо держать в порядке. Должен же быть наследник.