Мама, можно я не буду мыть ноги я так устал…

Ночь такая длинная…

И мы с матерью моей идем к кибитке сирой нашей и я уже сплю на руке матери своей, и она обнимает окружает обвивает меня и шепчет мне сладко:

— Сынок, спи!.. Сынок спи!..

Блаженны твои сны сны сны!..

Спи, я сниму тапочки твои…

Спи я вымою и вытру дождливые сырые простуженные веселые ноги твои…

Я погашу чадящий обезумевший фитиль…

…Сплю я что ли? Сплю?..

Иль сонно у кибитки стою томлюсь бреду?..

…Мама почему мы не входим в кибитку нашу?

Почему?..

Но там у кибитки растёт стоит молит Чинара Сасанидов…

Древо древлее…

Древо благосеннолиственное светлоствольное далекое далекое далекое святое…

Родное…

И оно не спит и оно не спокойно и оно листвой дремной полощется мается ходит тревожится…

И оно не спит и оно бессонное…

И оно словно о помощи молит просит…

И оно движется шепчет листвою молодою первоначальною хотя нощь тихая и нет ветра…

И оно к нам клонится…

И так оно молвить шепнуть сказать хочет хочет хочет а оно немое…

…Чинара что с тобою?..

Чинара Сасанидов!..

Древо предков моих… что не спишь? что тебе не можется?..

Чинара Сасанидов царей персидских древних древо!..

И под тобой погребено похоронено забыто древнее мусульманское кладбище мазар Чинара-Усыпальница Чинара-Памятник Чинара-Мавзолей!..

…О Аллах дай Ей!..

Бисмиллои Рахмони Рахим!..

Аллаху Акбар! Аллах велик! велик! велик!..

Ай!..

Аллах как Вселенная велик а человек как земля мал…

Ай…

…Чинара Сасанидов другиня светлая моя!

Ты древляя ты такая древляя, что даже прадеды предки моя похороненные спрятанные погребенные в занданийских саванах при твоих глухих многих корнях, поядающих сосущих их тела их кость, даже прадеды предки мои не помнят, когда Тебя посадили и сколько лет лун Тебе, древнее древо с юной листвою…

Но что с тобою Чинара предков Моих?..

Что с тобою?..

Чего ты маешься печалишься печалуешься кручинишься шумишь жалуешься многою ночной листвою?..

Хотя ночь кругом всетихая и ветра нет окрест далеко далеко далеко после грозы и ливня…

Чуешь Ты, дерево?..

А древняя мудрость говорит: «В назначенный срок высыхает и дерево, растущее в воде, в реке»… да?..

И у подножия Чинары сидит хранит древлий древлий старик муйсафед и власы пергаментные его белы долги до земли и ветхи как ствол жемчужной Чинары…

И старик такой ветхий, что трудно ему открывать глаза его и он словно невозвратно мертво убито спит…

И на нем бухарский истлелый дервишский зеленый чапан-халат и обильная белопенная исфаганская чалма, повязанная на старинный лад в дальных верующих веках, как нынче уже никто не может повязать чалму…

…Ай, древляя млечная белопенная чалма, где руки, творящие лепящие сплетающие тебя?..

И ты служила саваном усопшему…

И каждый человек носит на голове пелену свою последнюю, гробный саван свой, гроб-кокон свой летучий и не забывал о Боге своем…

Но чалма ветхая уже рухлая сыплется она а в чалме свил гнездо царский удод — птица соломонова, птица мудрости, птица кладбищ, птица вещая…

И вот чалма становилась саваном в ином мире, но великие шейхи владеют тайным искусством бессмертия — искусством творить из савана чалму и возвращаться из иного мира в земной мир…

Они свободно странствуют в двух мирах…

Это Святой Хызр — странник Двух Миров бессмертный Покровитель всех путников странников дервишей суфиев сидит под Чинарой под Древом Предков…

…Человек, ты приходишь в этот мир на краткий срок, и ты полон быстротечной скорби и печали…

И ждешь исхода…

Святой Хызр, а ты обречен на вечную жизнь на вечную печаль на вечную скорбь!..

О бедный!..

И нет тебе смерти и нет тебе покоя!..

И как же ты жаждешь смерти и покоя, устав от этого мира…

О несчастный… нетленный… вечный… одетый ветром тысячелетний Дервиш Азии моей…

…Тревога беда пагуба какая-то в ночи…