Алек возился с какими-то дощечками, перепачкавшись клеем и смолой.

— А, привет, — обернулся к названному брату, осознал, что именно ему сказали. — Чего?..

— Не еду. Остаюсь, — Мальчишка выпятил челюсть, чтобы было незаметно, как у него дрожат губы. Только разреветься не хватало!..

— В чём дело, парень? — спросил Алек. — Почему?

Брат мотнул головой.

— Потому что… мне просто… нельзя.

— Держи.

Мальчишка растерялся. Он думал, его будут тормошить и расспрашивать, может быть, ругаться… а вместо этого ему в руки сунули деревяшки.

— Нет, вот так. Ага, — несколькими ударами молотка Алек наживил конструкцию, покрутил её в руках, покачал, пробуя на жёсткость. Тихо ругнулся. — Не то.

— Что ты делаешь? — поинтересовался Гарий.

— Повозку.

— Игрушечную? — Гарий подобрал с пола деревянное колёсико, которое укатилось из кучки деталей.

— Теперь да. Я в Таноре видел такие повозки, в них кочевники разъезжают. Вот, пытался вспомнить, как они выглядят, не получилось. Ничего не поделаешь, будем делать такую повозку, какую предлагают наши деревянных дел мастера, а это будет просто игрушка.

Алек забрал у Гария колесо и постучал пальцем по железной чашке, клей в которой тут же нагрелся и запарил, распространяя острый запах.

— Передай вон ту фиговину… нет, ту, что слева. Ещё одну такую же, вроде здесь была…

Гарий искал и подавал требуемое, с удивлением наблюдая, как грозный вой, учитель и вообще пример для подражания возится с игрушкой, старательно промазывает клеем, цепляет деревянные детали шпильками-гвоздиками.

— Нет, не то, — Алек повертел в руках готовую повозку. — Впрочем, неплохо вышло.

Покачал оглобли, прищурился между двумя лучинами:

— Лошадь нужна. Ты вроде хорошо из дерева режешь?

Гарий мгновенно вспомнил, зачем, собственно, пришёл. Со всхлипом выпрямился, едва не перевернув стол, на котором происходила сборка, и испуганно уставился на Александра.

— Это онавам сказала?

— Кто — она? — спросил Алек, удивлённый такой странной реакцией на простой вопрос. — Да я и сам знал, твои игрушки и в детском саду лежат, и у нас дома, кажется…

— Значит, Криста вам ничего не говорила?

— О чём? Да сядь ты!

Гарий нашарил за собой скамейку и сел.

— Я потому и не еду…

— Рассказывай! — велел Александр.

Выслушав, он походил туда-сюда, сосредоточенно размышляя.

— Значит, ты не едешь потому, что девушке грозит опасность? Это достойно мужчины и воина…

— Я не знаю, что мне делать, — больше всего мальчишка сейчас боялся позорно разреветься, прекрасно осознавая, что в этот момент вовсе не похож на мужчину и воина. Однако брат и учитель как будто не посмеивался над ним.

— Спроси у Кристы, — посоветовал Алек очевидное.

— Я хотел, но… — вспомнилось, как сорвался и удрал. Ужас при мысли, что с ней что-то случится, и подленькое искушение оставить девчонку один на один с будущем, уехать, как и было задумано… Тогда он просто не был в силах выбрать между двумя одинаково страшными вариантами. Вроде такой выбор как-то называется, учитель Джонатам, Книжник, говорил, но Гарий забыл.

— Но — что?

— Ничего. Я… я её обязательно спрошу, — всё расплылось перед глазами. Алек словно не заметил, вдруг очень заинтересовавшись поделкой.

— Прямо счас, — и мальчишка сорвался с места. — Спасибо. Лошадку я вырежу.

Отложив игрушку, Александр посмотрел ему вслед. Есть ли толк в подобных метаниях? Предрешено ли всё, или можно исправить будущее?

Даже Криста не знает ответа… но если кто и сможет успокоить мальчишку, что-нибудь ему посоветовать, то это она, с детства вынужденная мириться со своим даром.

— …Промчался мимо, словно вожжа под хвост попала, — удивлялась Шанка. — Даже не поздоровался.

Эрика задумчиво крутила в руках фигурку. Мона лишь плечами пожала, продолжая острым ножичком пускать стружку из подобранного по дороге сучка. Резала так, словно тот ей нанёс личную обиду.

— Откуда мне знать, — сказала оченьравнодушным тоном, — чего там Троллику попало под хвост.

Подруга покосилась на неё, но промолчала. Мона повертела в руках окончательно испорченное творение, скептически разглядывая, вздохнула горько, и поделушка полетела с Дома-На-Дереве.