Следом бежали два Железных Волка, брякая железом. Тварям было жарко, и они подняли чешуи брони. Получились этакие… как же их называют искусники?.. радиаторы, во.

Мы вооружены, подумал Шоки. У нас крутые арты и отличные боевые единицы. Марсия сменит гнев на милость, временами она вполне вменяемая девчонка и понимает, что дурковать по эту сторону ещё можно было, а вот дальше уже не рекомендуемо. Он — Хеталь, она из Адами, фамилии сами по себе рекомендации. Тьма с нами!..

Что Стая?.. Даёшь самое страшное её чудовище, мы его убьём, препарируем… нет, притащим в Башню живым, на страх адептам и к восторгу учителей и сухаря Тхарами!..

— Поздравляю всех с прохождением первого этапа…

— Интересно, многие желания сбываются, когда уже потеряли актуальность? — вполголоса сказала Вариша.

Вейтлинь согласно кивнула, подивившись совпадению мыслей.

— Это было непросто, но вы справились… — усиленный магией голос гремел в небольшом зале. Тьярми стоял на панцире приземистого автомата — словно за кафедрой. Непривычно представительный, он толкал речь перед прошедшими первый этап экзаменов учениками. Тех было человек сорок, и в этой толпе можно было с лёгкостью переговариваться, скрывшись за чужими спинами.

— Я и не поняла, что вчерашние задания были… ну, собственно, экзаменами, — продолжала шёпотом соученица.

— Поняла бы, если бы дала себе труд хоть немного подумать, — с усмешкой ответила Вейтлинь. — Но я понимаю, ты мыслями о другом была занята…

Вариша переступила с ноги на ногу — как бы ненароком. Вейтлинь отшагнула.

— Вы помирились?

— Ну… оказывается, мы и не ссорились.

— Эвона как бывает, — ехидно сказала Вейтлинь, и пришлось снова спасать ногу от чужого каблука.

— Тс-с-с!.. Тьярми закончил трепаться.

— Учителя, Башня и Дом могут вами гордиться, — напоследок сказал гранд и уже без пафоса буднично объявил распределение по жребию. Стоящая рядом Сара взяла с панциря небольшой кожаный мешок.

— Как и раньше, вы действуете парами. Пусть один из команды пройдёт вперёд и выберет своё задание.

Вариша вопросительно посмотрела на соученицу.

— Иди ты, я неудачливая, — отмахнулась та.

Толпа раскололась надвое. Не участвующие в жеребьёвке отошли в сторонку и принялись подбадривать напарников. Те выстроились в нечто смутно напоминающее ровную линию и по очереди подходили к остальным.

Вариша оказалась одной из последних. Сара подставила мешочек.

— Тебя из-за твоей идиотской шуточки убить не пытались? — поинтересовалась ученица, запуская туда руку.

— Вчера. Весь день, — с достоинством ответствовала Сара.

Вариша вскинула брови.

— Экзамен, — Пятница улыбнулась. — Кто-то шибко умный придумал такой тест. На меня наложили щиты, а потом я должна была как бы ненароком показаться ученикам…

— Хорошо, мне ты не попалась. Я бы заикалась целый день.

— И заикались, и в обморок падали, — рассеянно согласилась Пятница. Вариша всё же выудила из мешочка жребий, вытащила руку.

На ладони лежала стеклянная бусина. Вариша направила в неё силу…

И нервно расхохоталась, так, что на неё обернулись все присутствующие. Вейтлинь тоже подошла и тоже засмеялась.

— У судьбы есть чувство юмора. А ты везучая, — хлопнула напарницу по плечу так, что та едва не выронила бусину. Световая картинка на мгновение расфокусировалась и снова обрела чёткость.

Карта, показанная бусиной, была хорошо знакома девушкам. Лес. Тот самый — бывшие владения Дома Матери Зверей.

Тьярми присвистнул, разглядывая картинку.

— Встаньте пока в сторонку, — и сложил переговорный знак. — Хаар, ты не поверишь, что досталось твоим девочкам…

Чего?!. — Вариша вздрогнула, когда камень в черепе донёс эмоцию, эквивалентную истошному рёву.

Ты не станешь этого делать, — торопливо сказала она.

Что не стану делать?

Не станешь отзывать задание. Жребий есть жребий, и экзамен есть экзамен.

Но ты… — магнус что-то неразборчиво рыкнул и замолчал. Вариша и Вейтлинь переглянулись.

— Ругается? — шёпотом поинтересовалась тёмная. Вариша лишь кивнула, доносящиеся до неё отголоски мыслей главы Дома очень походили именно на площадную ругань.

— Ничего, побранится и согласится.

— М-м-м? — а вот Вариша не была в этом уверена. Вейтлинь посмотрела с обычной своей раздражающей снисходительностью: