другие Новые Люди, и осознал, что бой нужно

заканчивать как можно быстрее. Фарфоровое

белое лицо Чейна покрылось бисеринками

пота. Сломанный клинок убрался обратно в

руку, и андрогин крутанулся, орудуя остав

шимся кинжалом, словно дуэлянт.

— Ты силен, — произнес он, — но слаб вну

три.

Он постучал по своей голове, его глаза бы

ли широко открыты, и в них светилось без

умие:

— А вот здесь. Пуст. Ты следуешь тупым

догмам и никчемным мифам, созданным тру

пом на троне, потому что у тебя ничего нет.

Чейн захихикал:

— Твой мир не меняется, Кровавый Ангел.

Он покинут и разлагается. А мой? Мой устрем

лен вперед, растет и эволюционирует. И это

дар Магистра Фабия! Он видел прошлое и те

перь строит будущее.

От оскорблений этого существа, внутри Ра

фена забурлила боевая ярость:

— Все еще болтаешь? А как же “меньше

слов”? Это все, на что ты способен?

В груди возник колючий жар, который рас

пространялся от места заражения.

— Я тебя разозлил? — огрызнулся Чейн. —

Кажется да! Ах, если бы ты был таким как я, и

сражался с улыбкой на устах…

Игнорируя тупую боль, Рафен обманным

движением ушел вправо и в самый последний

момент изменил направление. Пройдя защи

ту Чейна, он ударил. Андрогин достаточно

стремительно отреагировал, дабы убийствен

ный удар Кровавого Ангела не завершился, но

все же получил болезненное попадание, кон

чик косы разорвал щеку Нового Человека, лохмотьями повисла кожа.

— Ты прав, — ответил Рафен, слушая завы

вание от боли Чейна, — мне никогда не будет

дано так широко улыбаться, как тебе.

Воспользовавшись моментом, он снова

атаковал и сбил своего противника на землю.

Кровавый Ангел наклонился и схватил кусок

кожаной ленты, поднимая Чейна вверх. Они

были очень близки к краю склона, а до низа

было достаточно далеко. По крайней мере, если швырнуть туда андрогина, то он перело

мает себе все кости, даже если столь же кре

пок как Астартес. Чейн попытался пырнуть

его, Рафен поймал клинок голой рукой и от

вел в сторону. Меж крепко сжатых пальцев

полилась кровь.

Затем визг Чейна изменился и превратился

в нечто иное. В смех. При этом звуке раздра

жение Рафена вернулось.

— Тебе весело? Так посмейся напоследок, уродец! Твое будущее кончится здесь!

— Ах, — задыхался Чейн, — вряд ли.

Когда воин Байла заговорил вновь, звуча

ние было столь нечестивым, что Рафен ощу

тил отвращение до глубины души. Это была, если вообще такое слово можно применить к

столь отвратительному шуму, своего рода мо

литва. Призыв, просьба, литания, но не к од

ному из мерзких богов, которому поклоня

лось существо.

Воззвание шло к паразиту. От этих звуков

личинка неистово закопошилась, и внезапно

кровь Рафена превратилась в пламя. Каждое

нервное окончание в теле завопило от боли, погружая его в объятья такой агонии, которая

сокрушила всю его волю. Забыв обо всем, он

отпустил Чейна. Пришла такая боль, что, ка

залось, вся галактика сжалась внутри него.

Рафен ничего не мог сделать, кроме как сто

ять в ее центре и пытаться выжить.

Он слышал дикий вой и знал, что в этом

хоре его голос был первым.

Глава одиннадцатая

ОГРОМНЫЙ Новый Человек, миновав тя

желую пневматическую дверь, втащил Рафе

на в помещение, вдоль стен которого ярусами

тянулись лестницы — и швырнул на пол.

Дверь с шипением пневматики и грохотом

закрылась у него за спиной. Космодесантник

судорожно вдохнул, едва ему удалось сфоку

сировать взгляд. Первым, что он увидел, были

жуткие символы, выгравированные на серых

плитах, покрывавших стены вокруг него: иероглифы-проклятия, охранные руны и

восьмиконечные звезды. Он рефлекторно от

шатнулся, не в силах противиться охвативше

му его отвращению — а Новый Человек рас