и разряды энергии, что разорвали его на ча

сти, зверь издал последний, окончательный

вопль боли, который эхом прошелся по всей

планете.

В ЗАЛЕ заключенных заорал брат Церис, и

его стошнило кровью, вспышки яркого акти

нического света прошлись по краям его пси

хического капюшона. Он рухнул на каменный

пол, дергаясь и кашляя, долгие секунды его

трясло от телепатической отдачи предсмерт

ного вопля чужака.

ПСИОНИЧЕСКИЙ вал вопящей, кипящей

боли хлестнул по острову расходящейся вол

ной, невидимый для невооруженного глаза, но сверкающий, подобно яркому солнцу, на

всех частотах разума. В сотнях километров, пси-воспримичивые рабы на бортах катеров, патрулирующих океаны Дайники-5, были

мгновенно убиты, и без них плавающие в во

де хищники начали подплывать ближе. По

стоянный голод, подстегнутый волной нена

висти, разжег их примитивные разумы.

В эпицентре убийства псионический шок

затронул каждое существо, у которого были

молекулы ДНК тиранидов. Облака феромо

нов, что так долго укутывали остров, внезап

но лишились всей своей мощи, вся сила утек

ла из них, когда биохимическая дымка стре

мительно распалась и затвердела, превратив

шись в дождь из жирного, белого пепла, пада

ющего с небес.

Волна ярости разошлась, и каждый затро

нутый ей тиранид внезапно затрясся от по

жирающего, кровожадного безумства. Когда

взвесь из феромонов и телепатического шу

ма, прячущая остров Байла, мгновенно испа

рилась, существа, которые плавали, роились

или летали, немедленно осознали, что рядом

есть что-то новое и ужасное. Для роя ксено

сов, это было подобно тому, как если бы вне

запно в их плоти образовалась огромная, зло

качественная опухоль.

Все их желания, все инстинкты были забы

ты. Огромная, безумная ярость превратилась

в ненависть к захватчикам, она яркими цвет

ками распустилась в разуме каждого тирани

да на Дайнике-5. Они учуяли человеческое

мясо, след другого вида, и на передний край

вышли совсем другие инстинкты, которые

управляли их видом.

Атаковать.

Убить.

Поглотить.

СМЕРТНЫЙ крик существа чужих вошел в

Рафена, словно зазубренный клинок, и он ре

флекторно поднял руки, дабы защитить уши.

Но звук не был звуком — так только казалось, это было невидимое силовой поле, которое

колыхалось вокруг них, проходило через них

и исчезало дальше.

Затем пришла боль. Пламенное бурление в

груди, словно плоть залили расплавленным

металлом, оно сжигало его, обугливало кожу

и кости в чернеющие сгустки бесформенной

материи.

Паразит внутри вгрызался в его основное

сердце, как и должен был поступить. Ни одна

другая мука не могли быть столь сильной.

Болтер задергался в его судорожном захвате, он отшатнулся прочь от дымящегося трупа

зоантропа и упал на колени. Размытым взо

ром он видел, что другие в таком же состоя

нии, каждый воин вцепился в себя в предель

ной агонии.

Тонкий, высокочастотный хор из визгов

достиг его слуха, с каждой секундой он все

сильнее наполнял комнату. Личинки. Все во

круг, новорожденные, имплантированные

паразиты стегали друг друга ресничками и

корчились от шока, на их глянцевых боках

проступили вены, из их миножьих пастей

толчками выбрасывало жидкости.

Мука психической смерти зоантропа убила

их, пока Рафен смотрел, борясь с самим собой, дабы остаться в сознании, личинки взрыва

лись и увядали, выблевывая в воздух хлопья

черной золы. Без телепатической связи со

своим родителем-ксеносом, они умирали, по

скольку демонические компоненты их тел

уходили обратно в варп.

Дрожащими пальцами Рафен разорвал за

ляпанную кровью робу на груди, когда еще

раз накатила муть, вызывающая отвращение

и головокружение. Он видел что паразит, по