Однако дело-то было сделано... 200 миллионов зрителей от меня отвернулись! Я стал получать оскорбительные, хамские письма, иногда полные угроз: мне, мол, выжгут глаза, меня зарежут, моих детей уничтожат...

В общем, началось самое настоящее кликушество, которое сейчас, к счастью, поутихло. А тогда, после Володиной смерти, невозможно было говорить о его каких-то, к примеру, слабых стихах. Даже у Пушкина можно было назвать менее удачные и ценные строки, а вот у Высоцкого — нет! Не моги сказать против него ничего дурного — растерзают! Такое идолопоклонничество было...

«Если ты сыграешь Гамлета — мы больше не друзья!», — заявил Высоцкий Золотухину, поставив, тем самым, вопрос ребром, как у Шекспира: «Быть или не быть?» Но вот в чем вопрос: Валерию тоже хотелось почувствовать себя Принцем Датским!

«Это была очень дорогая для Володи работа, — объясняет ситуацию Валерий Сергеевич. — И, конечно, он ревниво отнесся к нашему невольно возникшему соперничеству. Но Высоцкий много выступал с концертами, гастролировал, поэтому часто отсутствовал на репетициях, ставил под угрозу срыва спектакли. Вот Любимов и принял такое решение: ввести меня в спектакль. Как он сам говорил, это была больше воспитательная по отношению к Высоцкому мера».

Но как бы там ни было...

...Премьера спектакля «Гамлет» состоялась на сцене Театра на Таганке 29 ноября 1971 года. В главной роли блеснул Владимир Высоцкий. Постановка имела оглушительный успех — спектакль ошеломил всех — и зрителей, и критиков!..

А Валерий Золотухин так и не сыграл своего Гамлета, будучи участником труппы Театра на Таганке, хотя возможность — была: «На гастролях в Польше (в мае 1980 года. — А.П.), когда Высоцкий заболел, Любимов предложил мне через два дня, без репетиций, сыграть эту сложнейшую роль. Это было бы творческим самоубийством — и я отказался...»

Так неужели «Гамлет» рассорил верных друзей? Ведь по свидетельствам очевидцев, с начала 70-х годов Золотухин с Высоцким, по сути, становятся чужими друг для друга людьми, их пути — расходятся, и они только изредка обмениваются фразами и лишь иногда — здороваются...

Действительно, по свидетельствам очевидцев, после злополучного, с точки зрения Золотухина, «Гамлета» отношения друзей совсем разладились... Нет, конечно, какие-то — остались: общение, участие в спектаклях, съемках, но до конца дней Владимира Семеновича отношения эти уже были не столь теплыми и доверительными, как в первые годы их знакомства...

Теперь Валерию Сергеевичу уже — ничего не поправить, и остается только вспоминать...

Как-то корреспондент одной из московских газет задала ему такой вопрос: «Чем дальше идет время, тем больше хочется знать деталей и подробностей того времени, о людях... Хочу спросить вас о Владимире Высоцком: действительно ли он был настолько небольшого роста, что в фильме «Интервенция» ему подставляли маленький табурет? Во всяком случае, так рассказывают артисты, которые также снимались в этой картине».

Золотухину ничего не оставалось, как подтверждать байки, распространяемые Полокой, Аросевой и другими, причастными к картине «Интервенция», о Высоцком, как о «гражданине с табуреткой»: «Володя не был такого маленького роста, может, он такой же, как я, или чуть-чуть ниже. Он был прекрасно сложен. У него была жена Людмила Абрамова, а у меня — Нина Шацкая, обе женщины высокие. И когда мы шли куда-то по улице, Володя говорил мне: «Пусть впереди идут». Он стеснялся. Но когда он стал Высоцким и женился на Марине Влади, у него этого комплекса ни в коем разе не было».

О том же — в другом издании: «Высоцкий не просил взять в театр свою жену киноактрису Людмилу Абрамову. Она была выше его ростом, как и моя Нинка, но мне это было «по барабану». А Володя комплексовал, если мы куда-то направлялись вместе, старался не ходить рядом, просил: «Блядь, давай отстанем, а то эти бабы выше нас».

Только при Марине Влади, когда Высоцкий стал тем, кем мы его знаем, невысокий рост перестал его беспокоить».

Или — вот случай, припомненный Валерием Золотухиным. Случай, надо сказать, — весьма поучительный и во многом показательный. В нем — весь поэт: «Владимир Высоцкий однажды спросил меня: «У вас на Алтае 16 центнеров с гектара, вы же в лучшем случае на круг собираете по 12. А план выполняете. Откуда хлеб берете?» Я остолбенел: «Какое тебе дело, думаю, до нашего хлеба, и откуда ты знаешь?» — «Из «Правды». Он, оказывается, читал «Правду», где восемь страниц этих цифр. Отчет! А Володя ее читал с карандашом в руках. И у него не сходилось. Считал, потому что у него болело, страдало, стыдно сказать у меня — человека оттуда — не болело, или так по тем временам. А у него болело, и на разрыв!

Если верить словам гения, что «трещина мира проходит через сердце поэта», то это трещина за алтайский урожай действительно проходила через его сердце. Почему же я не должен верить поэту Высоцкому, что трещина за алтайский урожай действительно проходила через его сердце?..»

Много ходило (еще при жизни поэта) и до сих пор ходит разговоров о том, что Владимир Высоцкий злоупотреблял спиртным... Но и Валерий Сергеевич по молодости — не отставал. Золотухин разъясняет ситуацию по поводу: «Еще классик утверждал, что место артиста в буфете. Да, мы выпиваем, иногда чрезмерно. Случалось такое не только с Высоцким, но и со мной.