— Готова к ожесточенным спорам с Сангетти?

— Готова.

Чувствую я себя глупо, потому что, оказавшись рядом с ним, опять нелепо улыбаюсь. Возможно, я выгляжу как полная дура, пока мы идем ко второму зданию. Мои мысли занимает лишь горячая ладонь на моей спине.

После урока мы выходим в коридор, чтобы отправиться на обед, но я хватаю Люка за руку.

— Может… сегодня не пойдем в столовую? — говорю я, зная, что не перенесу присутствия Люка и Гейба в одном помещении.

— У тебя что-то еще на уме? — широко улыбается он.

— В моем шкафчике есть кое-что перекусить, а сегодня такой замечательный день. Может, устроимся на лужайке?

Люк обвивает руку вокруг моей талии, и я чуть ли не мурлычу.

— Отличная мысль, — говорит он.

Я достаю из шкафчика сверток, в котором лишь конфеты с ликером «Ред вайнз» и печенье «Орео».

Из автомата мы берем по содовой и неторопливо идем во двор.

И тут я вспоминаю, что именно здесь в обед музицирует Рифер с компанией. Он наблюдает, как мы выходим из дверей.

Люк замечает это и убирает руку с моей талии.

— Если хочешь, пойдем куда-нибудь еще.

Я бросаю взгляд на Рифера и машу ему рукой.

— Нет. Все отлично.

Я выбираю местечко на противоположной стороне большой клумбы, расположенной в центре двора, и сажусь, прислоняясь к ней спиной. Люк бежит к машине за одеялом, а я откидываю голову и наслаждаюсь солнечным теплом, слушая игру Рифера и остальных ребят. Я тихонько подпеваю, стараясь выкинуть из головы все мысли. Через какое-то время, поняв, что Люк еще не вернулся, я открываю глаза и вижу его, сидящего на траве напротив меня с улыбкой на лице.

— Ты не говорила, что умеешь петь.

Я опускаю глаза, краснея.

— Больше не пою.

Он поднимается и расстилает одеяло на траве. Я ложусь на него, глядя в небо. Когда я поднимаю голову и смотрю на Люка, то замечаю, что он по-прежнему не отрывает от меня глаз, а в уголках губ притаилась легкая улыбка. Мне вдруг очень хочется поцеловать его.

— У меня такое ощущение, что в тебе намного больше, чем видно на первый взгляд, Мэри Фрэнсис Кавано.

Глубоко вздохнув, я отвожу взгляд.

— Я бы так не сказала. Ну и почему ты подтруниваешь над мистером Сангетти? — говорю я, меняя тему и вспоминая, как они весь урок препирались — по обыкновению.

— Просто выполняю работу.

— Неужели? — Я открываю пачку «Орео». — И что именно это значит?

— Заставляю его лгать, обманывать… все, что угодно.

— Для чего?

— Для того чтобы отправить его в ад. — Он пристально смотрит на меня, ожидая реакции.

Я лишь улыбаюсь, уловив шутливый тон нашего разговора.

— Но почему он? А не мистер Снайдер или миссис Фелч?

— Потому что они не раздражают меня.

— А я тебя раздражаю?

— Ты просто овладела всеми моими мыслями… — с широкой улыбкой говорит Люк. — Зуд под кожей и впрямь слегка раздражает.

— Что ж, я уже направляюсь в ад, ты опоздал.

— Ты так думаешь? — Его улыбка становится еще шире.

Я распускаю волосы и укладываюсь головой ему на колени, как на подушку.

— Ага. — Я снимаю обертку с «Орео» и соскабливаю зубами белый шоколад. — И ты там тоже окажешься, не сомневаюсь, — бормочу я, набив рот глазурью.

— Определенно, — говорит Люк, убирая волосы с моего лица.

Когда печенье заканчивается, мы сворачиваем одеяло и направляемся в школу. Прямо за дверью на нас налетает Тейлор.

— Мы скучали без вас. Уединенное свидание за обедом? — спрашивает она, вздернув бровь.

— Наполовину уединенное. Рифер и группа пели нам серенады.

— Очень романтично, — смеется она.

Из-за ее спины появляется Гейб и смотрит на меня, игнорируя Люка.

— Мы можем поговорить?

Улыбка Тейлор перерастает в оскал, когда мы с Гейбом выходим во двор. Он непринужденно опирается спиной о стену, но его лицо напряжено.

— Фрэнни… — Он вздыхает и смотрит некоторое время на небо; кровь бешено стучит в моих висках. Наконец он переводит взгляд на меня. — Я просто хочу, чтобы ты знала. Неважно, что произойдет между тобой и им… и со всем этим… ты всегда можешь положиться на меня. — Он обхватывает ладонью мое лицо и проводит большим пальцем по линии губ, заставляя их пылать. — Но пожалуйста. Подумай хорошо. Люцифер… опасен.

— Как и ты! — говорю я, отпрянув.

И тут же ужасаюсь. Неужели я сказала это вслух?