– Не обращай внимания. Просто с голубыми полосками тельника не нашлось летнего. Вот мне морячки наши и презентовали. Нет в нашей армии голубых тельников, как и самих войск дяди Васи. А старым моим уже хана пришла от старости. Такая вот тряхомудия. По жизни я бывший спецназёр с Чучковской бригады. Мне без тельника никак нельзя. А сам ты, видать, морячок?

– Два года в разведке Северного флота, - похвастал я.
– Старшина второй статьи.

– Ну, пошли, старшина, твой автобус смотреть.

Мы вышли за шлагбаум и повернули к автобусу.

Тут Быхов укоризненно покачал головой.

– Детишек обездолил, злыдень. А говорил: разведчик.

– Детишки мои сейчас в гостинице, - оправдался я, - А я сюда именно на разведку, насчет конвоя узнать-договориться. Посмотреть что, да как. Мы же только сегодня прибыли.

– И много вас?

– Четырнадцать душ.

– Это хорошо, - протянул прапор, - Это очень даже хорошо, что четырнадцать. А лучше бы было пятнадцать. Или все восемнадцать. Чем больше русских здесь, тем лучше для нас. Карту видел?

Я кивнул.

– Вот и прикидывай. Об одной шестой части суши нам тут только мечтать приходится, - приговаривал прапор, - обходя автобус.

Остановился, заглянул под днище.

Похмыкал многозначительно.

Поцыкал зубом.

Разогнулся, отряхнув ладони.

И выдал заключение.

– Годится. Разве что я бы посоветовал бы колёса поменять.

– На водку?
– попытался я пошутить.

Не прошла шутка юмора с прапором.

– Нет, - Быхов был серьёзен, - На шишигинские. Нуууу... От ГАЗ - шестьдесят шесть. Понимаешь, о чём я? Они тебе клиренс слегка поднимут. И резина на них совсем другая. И всё тогда будет у тебя зер гуд. Жрёт он у тебя чего?

– Соляру.

– Соляру, это замечательно, а то тут с хорошим бензином напряг, понимаешь ли. Только из-за ленточки, да и то не везде. И не всегда. А местный хороший бензин практически весь идет самолеты заправлять.

– Ну, так что насчет конвоя?
– снова пристал я с основным вопросом, чуя, что лекции этот прапор может читать долго.

– Завтра приходи, после обеда - решим. Мы через два дня убываем. За это время и колёса поменяешь. Только найди сервис, где наши, русские, рулят. В крайнем случае, бывшие советские какие. А то нужных тебе колес у других можешь и не найти. Или скажут тебе "обожди полчасика", а сами к нашим же сбегают, купят у них эти колёса, а тебе потом их же втридорога и втюхают. Ну, пока. Не будь лохом. Держи краба.

Он протянул мне свою жесткую ладонь.

– И ещё, - добавил он, не отпуская моей руки, - Оденьтесь, как люди, а то в этом, - он сделал паузу, - Можно и не доехать. Змей много, и прочих тварей насекомых достаточно. Снарядитесь, хотя бы, как приличные туристы. Понял? Бывай.

– Спасибо, - ответил я запоздало, уже в камуфлированную спину, заходящую за угол.

Поспать мне опять не дали. Только-только уснул, как меня тут будить принялись с особой дерзостью и цинизмом.

– Что стряслось-то?
– попытался я продрать, хоть один глаз, - Ядрён-батон пиндосы скинули на Порто-Франко? Другой причины меня будить не вижу.

Надо мной стояла Ингеборге и рядом с ней Роза с кружкой воды в руке.

– На, попей, Жорик, а то я её на тебя уже выливать собиралась.

– Зачем?

– Затем, что бы ты, наконец, проснулся, тормоз.

Попил водички, остатками протер глаза смоченной подушечкой пальца. И вопросительно посмотрел на девчат, наведя фокус на резкость.

– Беда у нас, Жора, - сказала Ингеборге, - Девчат украли.

– Всех?

– Нет, только украинок. Лупу отбиться удалось.

– От кого?

– Да кто их знает. Говорит, что какие-то черные. По-румынски разговаривали.

– Героиню, значит, воспитали в нашем коллективе. Хорошо. А вот откуда она румынский язык знает?

Роза всплеснула руками.

– Жора, ты точно тормоз, молдаванский и румынский почти одно и то же.

Я ещё раз потряс головой, соображая.

– Вы в полицию ходили?

– А где её искать тут эту полицию?

– Блин, - я начинал сердиться, - В двух кварталах отсюда. Вы что по дороге вообще по сторонам не смотрите? Хоть бы у хозяина спросили.