Поудобнее разместившись на месте, особо не стесняясь, Гренадерша загородила собой крохотную Юляшку и, взяв со стола грушу, целиком отправила ее в рот:

 - Имею вам кое-чего спросить, – ужасно чавкая, обратилась она к Катарине. – Что с человечком тем доходяжным делать? С лакеем?

 - Паровоз, – вдруг зашипело за широкой спиной Гренадерши. – Бомбардировщик стратегический. Стотыщтонный!

 - Чо? – ловчая недоуменно развернула массивное тело на звук.

 - Вы раздавили моего лучшего на свете медведя! – грозно вскрикнула на Гренадершу Юляшка. – У него теперь травма от вашей попы моральная на всю оставшуюся жизнь!

 Гренадерша не совсем уловила всей тяжести прегрешения, но на всякий случай вытянула из-под себя плюшевое тельце Юляшкиного питомца. Оказавшийся на свободе Михалыч заметно деформировался, вследствие того, что тянувшая его Гренадерша даже не удосужилась приподнять свой массивный круп.

 - Держи, – протянула она игрушку девочке. – Только не целуй его. Дней десять. Чо с дохликом-то делать? – переспросила ловчая, когда конфликт был исчерпан и крайне недовольная Юляшка убежала в свою комнату, бережно обнимая травмированного медвежонка.

 - Человек чист?

 - Вроде да. Ты так виртуозно вынесла из его тела вирус, что тот в бандерольке уже, наверное, на полпути к дедушке Шо! Ха-ха-ха! – басовито загоготала Гренадерша. – Рейсом Агория Эйрлайн Экспресс.

 - Тогда пусть Борк аккуратненько подчистит «мусор» в подкорке у человека и вернет его в среду обитания. Все данные – ко мне в коннектер. Вечером отправлю в НИИ на анализ. Шутка ли! Вирусы уже в открытую атакуют человеческие оболочки! Шо совсем рехнулся. Как Серафим? Сид? Скоро они восстановятся? Пять? Десять минут?

 - Не скоро! – трясущимся голосом сообщил вошедший Инту, выполнявший в отряде ловчих функции медперсонала.

 - Что? – аж подскочили ловчие.

 - Ни в том, ни в другом нет даже капли духа!

 Катарина стрелой кинулась в спальню.

 Серафим и Сид лежали на кровати рядом. На груди каждого находилось по прозрачному мерцающему шару. Вместо яркого свечения, которым наполняются эти сферы под воздействием агорианского духа, шары тускло отражали ловчих. Оборудование, подготовленное Инту для экстренных реанимационных работ, не обманывало – реанимировать было некого!

 - В них нет духа! – в ужасе закричала Катарина.

 - Какие мы догадливые! – с истеричными нотками, поддержал ее «полковой» доктор.

 - Чо вы орете? – заорала не меньше перепугавшаяся Гренадерша.

 И только Борк, отличавшийся завидным хладнокровием, и оттого взваливший на себя функции отрядного психолога или дипломата – в зависимости от обстоятельств – войдя в спальню, тихо, но отчетливо произнес:

 - Маяки. Вы проверяли эту версию? Может быть, тестеры оставили маяки.

 Ловчие вмиг обернулись. Обернулась и покрасневшая от «подзатыльника» Катарина – дать такого маха!

 Польщенный произведенным эффектом, и без того вылизанный, как первый денди, Борк, краем маленькой расчески поправил глянцевые от геля волосы и с прощающей усмешкой кинул:

 - Паникеры.

 - Подготовьте улавливатель! – отрывисто приказала Ката.

 - Итак, я еще раз – надеюсь, последний – спрашиваю: кто забыл взять улавливатель? – нависла над отрядом Катарина.

 Однако, прячущие глаза, бойцы лишь тихо вздыхали и отмалчивались.

 Инту загадочно взглянул на Катарину, но стушевавшись, промолчал.

 - Инту?! – надавила Ката.

 - Я – пас!

 - Будь мужчиной! – подзадорила агорианка.

 - Да – будь! – вдруг поддакнула, все это время молчавшая, как рыба, Гренадерша, которая решила, что козел отпущения найден, теперь осталось его в этом убедить.

 - Не буду! – уперся потенциальный «козел». – Правда может понравиться не всем.

 - Прекрати хныкать! – хлопнула его по плечу массивной ручищей Грюндя. – Раскаяние облегчает муки совести.

 - Ты, правда, так думаешь?

 - Не томи! – практически взмолилась Катарина.

 - Хорошо, – сдался Илль. – Накануне отправки Гренадерша традиционно пила до утра в одном злачном месте, поэтому даже сейчас не помнит, что в этой экспедиции улавливатель был на ее совести.

 - Обалдеть! – заплохело Грюнде. – Ты, что ж меня, клоп скипидарный, сдал-то?

 - Ты же сама намекала, что муки совести хочешь ослабить, – проблеял отрядный врач.