Гул нашего мотора слился с коротким заводским гудком, и все бросились к станкам.

Очень хорошо запомнила я свою первую рабочую смену. К утру меня стало клонить ко сну. Выходя во двор, я все искала, где бы прислониться и хоть секунду подремать. К концу смены у моего станка опять образовался завал. И я снова почувствовала дружеское тепло комсомольского коллектива — товарищи помогли мне благополучно закончить работу. Так благодаря поддержке товарищей я смогла в короткий срок овладеть этой несложной, но физически трудной работой. Через полгода я уже сама стала за станок-«циркулярку», у меня был ученик.

Припомнилось мне, как однажды в конце квартала выяснилось: план завода под угрозой.

Подвел тарный цех — не выполнил взятых на себя обязательств. Комсомольцы нашей бригады волновались, шумели больше всех. В завкоме комсомола в этот день было особенно многолюдно. После смены многие не ушли домой. Окружили секретаря Бориса Сермана и стали требовать, чтобы их направили на прорыв в тарный цех.

В принципе решили, но, когда встал вопрос, кого же послать, каждый стал кричать:

— Я пойду! Я! Я!

— Ребята! Я понимаю вас, — охрипшим голосом успокаивал нас Серман. — Выручать завод мы должны, но не все сразу. Туда можно послать двух или трех человек — и довольно.

— Там трое не помогут. Это риск. Больше надо послать!

Опять взметнулись вверх десятки рук.

— Столько не нужно, — пытался урезонить комсомольцев Серман.

Но они не унимались, опять раздались недовольные возгласы: «Вот провалите план, провалите!» — и толпа все сильнее сжимала маленького худенького секретаря.

Лицо его выражало растерянность.

— Ребята! Ребята! Тише! — кричал он.

Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не подоспел плечистый верзила — бригадир. Решили послать в тарный цех шесть человек. Они работали по две смены: вторую и третью, но большинство ребят из нашей бригады на работу приходили не к двенадцати ночи, а к восьми вечера и тайно помогали рабочим.

Так план с помощью комсомольцев был досрочно завершен.

Больше года проработала я на заводе «КИМ». Жаль было покидать наш дружный в работе, сплоченный комсомольский коллектив.

Но меня тогда увлекла другая специальность — электрохимия. Поступила на завод машиностроения в шлифовочно-никелировочный цех. Вечерами училась, а когда была уже бригадиром, снова прозвучали призывы нашей партии и комсомола: «Комсомолец Крыма! Керченский металлургический завод и домна имени Ленинского комсомола — твоя ударная стройка!»

Ничто не могло остановить горячий комсомольский порыв: ни вылазки врагов индустриализации страны, ни гнусная оппортунистическая агитация, ни бытовые трудности тех лет.

Не очень сытые, плохо одетые, но сильные духом, сильные любовью к своей молодой стране, желанием видеть ее окрепшей, богатой, ехали комсомольцы Крыма в пустынные степи Керченского побережья. С путевкой комсомола ехала туда и я.

…Прощание с родными. Эшелон, переполненный жизнерадостной говорливой молодежью… Песни, смех… На дорогу я с трудом достала двести граммов мелкой соленой хамсы и четыреста граммов хлеба, полученные по карточке. Этого должно было хватить до Керчи. Но это было неважно. Главное — стройка, завод…

Гремела комсомольская песня:

…А потом война. Опять партия сказала: «Надо». А комсомол ответил: «Есть!»

Да, в этом наша сила.

Мелькнула перед глазами Саша Нилова — военврач, Аня — разведчица, Галя — связистка, разведчицы Маня и Луиза, Николай Кучерявый. Вот они — наши комсомольцы.

Воспоминания все еще теснились в голове. Очнулась от суеты, поднявшейся в вагоне. Поезд стоял.

Перекинула через плечо вещевой мешок и вышла на перрон. Вместо вокзала лежала груда развалин. Горько сжалось сердце.

Через общий выход не пошла, решила пройти через развалины старого вокзала: «Еще лучше построим, — шептала я, переступая через кучи кирпичей. — …Своими руками, с новыми комсомольцами…»

Ущерб, нанесенный войной, тяжело отразился на экономике страны и моего родного Крыма.

Возвратившиеся из эвакуации заводы не сразу смогли переключиться на выпуск мирной продукции, страдало разоренное за годы войны сельское хозяйство. А тут еще один за другим засушливые неурожайные годы…