В сумерках теплоход отчалил и стал медленно пересекать бухту. Капитан стоял на мостике и подавал команды. Командиры, собравшись у борта, молчали и напряженно смотрели на воду. Непривычная тишина показалась мне подозрительной.

— Куда все смотрят, что случилось? — удивилась я.

— Немецкие самолеты набросали мин в бухту, — мрачно ответила Маня.

Я подошла к борту. Впереди нас сновали тральщики, миноискатели. Вдруг возле одного из них поднялся высокий столб воды. Это взорвалась мина.

— Одну подорвал! И вторая есть!.. — произнес командир взвода. — Молодцы ребята!

Теплоход благополучно вышел из бухты в открытое море. Мы с Маней присели у борта. Луизе, видно, надоела тишина, и она тихо запела. Мы с Маней поддержали ее. Мерзли ноги, руки, но тепло было на душе — согревали любимые песни.

Вдруг Луиза замолчала и с тоской прошептала:

— Где-то мой Толя сейчас?..

К полуночи подул ветер, пошел снег, все вокруг затянуло белой пеленой. Высокие пенящиеся волны то порывисто падали, то снова поднимались, качая теплоход. Совсем замерзнув, мы с Маней и Луизой залезли под лежащий на верхней палубе брезент и, прижавшись друг к другу, заснули.

Нас разбудил резкий толчок и треск. Теплоход сильно качнуло еще раз. Мы услышали беготню по палубе и высунули головы из-под брезента.

— Наскочили на мину… Тонем!.. Мина, тонем!.. — раздавалось со всех сторон. Теплоход быстро кренился на правый борт. На мостике послышался спокойный голос капитана:

— Раздать пояса! Не поднимать паники!

Погас свет, перестали работать машины, но по инерции теплоход продолжал двигаться. Волны захлестывали палубу. Нам тоже дали спасательные пробковые пояса.

— Глупая смерть, — сказала Луиза.

— Смерть всегда дура, — ответила Маня.

— Да, но прыгать в море мы не будем, все равно не доплывем в такую бурю, — отозвалась я.

— Машинное отделение и трюмы залило водой! Теплоход тонет! — прокричал бежавший мимо боец.

— Не паникуй! — крикнул ему кто-то из разведчиков.

Капитан старался вывести корабль на мель. Начали спускать шлюпки, все бросились к ним. Вскоре переполненные лодки скрылись во тьме. Мы с ужасом смотрели на черную бездну моря.

— Тамара, я закоченела, но, когда представлю, что прядется нырять в эти волны, меня бросает в жар, — говорила Луиза, дрожа от холода. — Знал бы сейчас мой Толя, что его героиня струсила.

— Какие тут могут быть шутки, — рассердилась Маня.

Теплоход заметно погружался, нижняя палуба была уже в воде, волны поднимались все выше и выше, захлестывая нас и сковывая морозом тело. Одежда отяжелела и тянула вниз.

Кто-то прыгнул в море в надежде доплыть до берега. Внизу послышались крики.

Сильный толчок повторился, теплоход заскрипел, затрясся, и наша палуба оказалась под водой. Кто-то крикнул:

— На вторую мину напоролись!

Вода накрыла нас с головой. «Конец!..» — промелькнула мысль. Мы захлебывались, не хватало воздуха. Но волна откатилась.

На мостике кто-то громко сказал:

— Сели на мель, товарищи! Это не мина!

Раздались радостные возгласы.

— Маня, Маня, мы спасены! — не помня себя кричала Луиза.

— Ну и что же, все равно замерзнем, — безразлично ответила та.

— А ты не падай духом, — сказала я и, заметив, что она дремлет, прижавшись к столбику, прикрикнула: — Не спи, нельзя спать!

Я тормошила ее, но она снова засыпала. Меня тоже клонило ко сну. Вода хлестала в лицо, губы мерзли, сводило скулы. Но все это было не так жутко, мы уже верили в спасение.

На мостике стали стрелять из пистолета. Я прислушалась: где-то далеко раздавались заунывные протяжные гудки тральщиков.

— Нас разыскивают, девушки, крепитесь! — крикнул нам командир группы. — Скоро спасение.

Потом я слышала как в полусне, что Луиза будила Маню.

— Маня, не спи. Маня! — кричала она, тормоша за рукав подругу.

— Очень хочется слать, — медленно отвечала та.

— А ты спой что-нибудь, — посоветовала ей Луиза.

Маня так рассердилась, что даже сон слетел.

— Прекрати шутки!

— Не сердись, Манюня! Вот, слышишь, нас уже разыскивают, — говорила Луиза, ее голос уносили сторону порывы ветра.

Время тянулось бесконечно.

К рассвету ветер стих, но тральщики еще долго разыскивали нас.