– Почему, по-твоему, я не хочу, чтобы шкатулка попала кому-то в руки? – деланно спокойным тоном спросил он. – К тому же это невозможно, потому что я ее уничтожил, сломал.

Ее ресницы взлетели вверх.

– Я знаю, что уничтожить ее невозможно, – заявила мисс Стэнтон.

– Нет такой вещи, – тихо произнес Эван, – которую нельзя разбить.

Как, например, его сердце, которое, оказывается, до сих пор бьется в его груди и о существовании которого раньше он даже не догадывался. Ведь он напрочь забыл о нем, когда стал выходить в море в поисках приключений. Ему было нечего терять.

До сих пор.

Но он уже потерял ее. Из-за, как красноречиво заметила Сьюзен, его собственной роковой ошибки. Она никогда не простит его. И он не сможет вернуть все обратно.

– Все это ерунда, – раздраженно сказала Сьюзен, не сводя с него глаз.

И не потому, что она сумела разглядеть его внутреннюю борьбу, разочарование и отчаяние, о которых Эван мог бы поведать ей, если бы считал, что от этого будет какая-то польза. А потому что он стоял на ее пути к шкатулке, которая могла ощутимо укоротить его жизнь. Так что если в ком-то из них двоих и была любовь, то только в нем.

Тут взгляд Сьюзен сфокусировался на чем-то за его левым плечом, а потом она ни с того ни с сего прищурилась. Ее плечи дрогнули. Другой человек, не так внимательно наблюдавший за ней, как Эван, мог бы счесть это простым подергиванием мускулов, но Эван сразу понял, что это нечто иное: Сьюзен пожала плечами. Она общается с кем-то еще!

– Ты разговариваешь с моим чертовым братцем, а не со мной? – спросил он.

Сьюзен снова перевела взгляд на Эвана.

– Нет, это он говорит со мной, – возразила она. – Он хочет знать, почему я до сих пор не всадила тебе в живот нож по самую рукоятку.

– Правда? – Эван нахмурился. Это было не похоже на Тимоти.

Сьюзен вздохнула, при этом ее плечи задели стену.

– Нет, он только что сказал, что спорить с вами всегда было бессмысленно, потому что эти споры никогда ни к чему не приводили. Про нож я сама добавила, потому что мне показалось, что в данной ситуации это лучший выход из положения.

А вот это уже больше похоже на правду. Эван все еще пребывал в уверенности, что из Сьюзен получился бы отличный пират, которому Тимоти и в подметки бы не годился.

Тимоти либо предал его с самого начала, либо не счел нужным сообщать о том, что его отношение к контрабанде резко изменилось. Эван даже не знал, что хуже. И не понимал, какие чувства у него вызвала неожиданная возможность выяснить это.

– А ты могла бы… спросить у него кое-что для меня?

Сьюзен приподняла брови.

– Он же не глухой, – сказала она. – Он отлично видит и слышит.

– О! Хорошо. – Эван посмотрел туда, куда только что смотрела Сьюзен, и взглядом попросил у нее.

Ее глаза наполнились сочувствием, и она потянулась было к нему, но тут же вспомнила о необходимости держаться холодно.

– Тебе не нужно смотреть в его сторону, он понимает, что ты его не видишь, – сказала она. – Просто задавай вопросы.

Эван кивнул, с каждым мгновением чувствуя себя все более неловко и неудобно. Он собирается говорить с умершим братом! С невидимым умершим братом. Через девушку, с которой ему бы хотелось продолжать их неудачный роман.

– Тимоти… – начал Эван и почувствовал, как запылал жаром его затылок. – Почему… – Он откашлялся. – Почему ты позвал с собой Реда вместо меня?

Эван переступил с ноги на ногу, испытывая неловкость. У него не было готовых вопросов для подобного мгновения, однако он надеялся, что для начала разговора этот вопрос вполне подходит. Он открыл было рот, чтобы пояснить кое-что, но Сьюзен уже отвечала ему.

– Он говорит: «Потому что Ред не задает вопросов».

А вот это уже похоже на Тимоти.

– Само собой, я задаю вопросы! – воскликнул Эван, раздраженный тем, как быстро его брат, даже мертвый, ставит его в неудобное положение. – И у меня их очень много. – Эван глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и начала снова: – Ты отправился в секретную поездку, не сказав мне. Почему?

Мисс Стэнтон посмотрела куда-то над его головой.

– Он говорит: «Потому что у меня не было ни единой возможности узнать, на чьей ты стороне. Я даже до сих нор этого не знаю».

Сердце Эвана дрогнуло.

– Но ты же мой брат!

Сьюзен пожала ему руку:

– Он ответил, что ты отличный актер. И он никогда не знал, о чем ты думаешь, и не был уверен, что твои слова правдиво отражают твои мысли. И еще Тимоти спрашивает, какую роль ты сыграл в его смерти, – промолвила она, стараясь ничем не выдать своего волнения: