На следующий день, в шесть часов вечера, «Карпентарию» отделяли от Нью-Йорка семь часов ходу под проливным дождем и среди бурных волн — стабилизирующие устройства судна сводили качку к минимуму.

Бруно лежал на диване в своей каюте — одной из немногих роскошных кают на судне, когда в дверь постучали и вошел, судя по форме, судовой эконом. Мужчина держал в руке толстый черный портфель, что вовсе не удивило хозяина каюты.

— Добрый вечер, сэр. Вы меня ждали?

— Кто-то должен был ко мне зайти. Возможно, именно вы.

— Благодарю вас. Вы позволите? — Эконом запер дверь, повернулся к Бруно и хлопнул рукой по портфелю. — В наши дни у хозяйственников уйма бумажной работы.

Он открыл портфель, достал оттуда плоский прямоугольный металлический ящичек со множеством датчиков, развернул телескопическую антенну, надел наушники и медленно обошел сначала гостиную, потом ванную, на ходу покручивая рычажки. При этом он выглядел как нечто среднее между сапером, ищущим мины, и лозоходцем, ищущим воду. Десять минут спустя мужчина снял наушники и сунул прибор в портфель.

— Все чисто, — сказал он. — Хотя, сами понимаете, без гарантий.

Бруно показал на портфель:

— Я ничего не понимаю в подобных штуках, но, думаю, они вполне надежны.

— Так оно и есть. На суше. Но на судне столько железа! Корпус является проводником, все силовые кабели дают мощные магнитные поля. В таких условиях не только я, но и мой электронный приятель может ошибиться.

Мужчина уперся рукой в переборку, чтобы сохранить равновесие, когда «Карпентария», словно позабыв о своих стабилизирующих устройствах, неожиданно накренилась.

— Ночка, видно, будет нелегкая! Неудивительно, если мы наставим себе синяков. Первая ночь в море, сами понимаете. Люди еще не успели привыкнуть к качке.

Бруно показалось, что эконом ему подмигнул. Не имея представления о том, в какой степени этот человек пользуется доверием Харпера, артист ограничился ничего не значащим замечанием. Мужчина вежливо попрощался и ушел.

Ровно в шесть тридцать Бруно вышел на пассажирскую палубу. К счастью, она была совсем пуста. Трап находился всего в двух метрах от выхода. Бруно полулежа устроился на палубе, настолько удобно, насколько это возможно в столь неудобной для стороннего взгляда позе, и стал ждать развития событий. Через пять минут у него уже начало затекать колено, но тут появились два стюарда и избавили его от страданий. Сочувственно прищелкивая языками, они проводили «пострадавшего» в каюту и бережно уложили на диван.

— Подождите минутку, — сказал один из них, говоривший с сильным акцентом кокни. — Я сейчас позову доктора Беренсона.

Ни Бруно, ни, совершенно очевидно, Харперу и в голову не приходило, что на «Карпентарии» есть свой собственный врач. Это было явной оплошностью с их стороны: согласно международным законам, любое пассажирское судно обязано иметь врача. Бруно быстро произнес:

— Вы не могли бы пригласить нашего циркового доктора? Его фамилия Харпер.

— Я знаю, где его каюта, это палубой ниже. Я мигом, сэр.

Должно быть, Харпер ждал в своей каюте с медицинским саквояжем наготове, потому что уже через тридцать секунд он появился в каюте Бруно, цокая языком и выглядя достаточно обеспокоенным. Он запер дверь за стюардами и занялся лодыжкой пациента, наложив успокаивающую мазь с резким запахом и намотав целый метр эластичного бинта.

— Мистер Картер пришел вовремя? — спросил доктор.

— Если вы имеете в виду судового эконома, то да. Но он не представился.

Харпер закончил оказание помощи и огляделся вокруг.

— Ну как, чисто?

— А вы предполагали что-то другое?

— Вообще-то нет.

Харпер проверил результаты своих трудов: повязка была впечатляющей как по внешнему виду, так и с точки зрения издаваемого запаха мази.

Доктор придвинул к дивану низенький столик, достал из внутреннего кармана два листа бумаги с начерченными на них подробными планами, разгладил их и положил рядом с ними несколько фотографий. Он постучал пальцем по одному из чертежей:

— Вот общий план исследовательского центра «Лубилан». Вы о нем знаете?

Бруно посмотрел на Харпера без особого воодушевления:

— Надеюсь, это ваш последний глупый и ненужный вопрос на сегодняшний вечер.

Харпер сделал вид, что ответ Бруно его не задел.

— Перед тем как ЦРУ завербовало меня для этой работы… — продолжил Бруно.

— Почему вы решили, что это именно ЦРУ?

Бруно округлил глаза, но предпочел сдержаться.

— Перед тем как бойскауты завербовали меня для этой работы, они тщательно проверили каждый мой шаг начиная с колыбели. И вы совершенно точно знаете, что я провел в Крау двадцать четыре года. Могу ли я не знать «Лубилан»?