Испуганный мужчина с худым аристократическим лицом, седыми волосами, усами и бородой приподнялся на локте, протирая заспанные глаза. Он совершенно не соответствовал общепринятым представлениям о сумасшедшем ученом. Его глаза переметнулись с непрошеных гостей на кнопку звонка на ночном столике.

— Только дотроньтесь, и вы труп!

Голос Бруно прозвучал весьма убедительно. Ван Димен подчинился. Робак прошел вперед и кусачками обрезал провод, ведущий к кнопке.

— Кто вы? И чего хотите? — спросил Ван Димен ровным, без намека на страх голосом. По-видимому, он слишком много страдал, чтобы чего-либо бояться.

— Нам нужны вы и бумаги, касающиеся вашего изобретения.

— Понимаю. Меня вы можете получить в любой момент. Живого или мертвого. Чтобы получить документы, вам придется сначала меня убить. В любом случае, их здесь нет.

— Последние два утверждения лживы. Залепите ему рот и свяжите руки за спиной. И давайте искать. Ищите бумаги и ключи, возможно даже, всего один ключ.

Они искали минут десять, устроив в квартире Ван Димена неописуемый кавардак, но поиски ни к чему не привели. Бруно остановился в нерешительности. Он понимал, что у них остается очень мало времени.

— Проверьте его одежду.

Обыскали одежду, но и на этот раз ничего не нашли. Бруно подошел к сидевшему на постели связанному человеку, какое-то время внимательно смотрел на него, потом наклонился и осторожно снял с его шеи золотую цепь. На шее Ван Димен носил не распятие и не звезду Давида, а нечто, вероятно, гораздо более ценное для него, чем эти символы веры для католиков и иудеев, — блестящий бронзовый ключ с замысловатой резьбой.

Вдоль двух стен кабинета Ван Димена стояли железные шкафы с картотекой. Всего четырнадцать шкафов, каждый с четырьмя выдвигающимися ящиками. Пятьдесят шесть ящиков. Робак безуспешно пытался открыть уже тридцатый. Глаза всех присутствующих неотрывно следили за ним. Всех, кроме Бруно, который пристально смотрел в бесстрастное лицо ученого. Внезапно у Ван Димена дернулся уголок рта.

— Вот этот, — сказал Бруно.

Ключ легко повернулся, и Робак выдвинул ящик. Ван Димен хотел было броситься вперед — вполне объяснимая, но тщетная попытка, потому что Кан Дан обхватил ученого могучей рукой. Бруно подошел к ящику и начал быстро просматривать документы. Он отобрал пачку бумаг, пролистал оставшиеся, проверил их еще раз и задвинул ящик.

— Готово? — спросил Робак.

— Готово.

Бруно засунул бумаги глубоко во внутренний карман своего аляповатого костюма. Робак разочарованно протянул:

— Уж больно все просто!

— Ну, насчет этого не переживай, — подбодрил его Бруно. — Главные сложности еще впереди.

Все спустились на восьмой этаж, Ван Димен — по-прежнему со связанными руками и заклеенным ртом. На этом этаже жили работники тюрьмы, и он мог попытаться привлечь их внимание. Здесь не было охранников — ни спящих, ни бодрствующих, и, можно сказать, им крупно повезло: в отличие от бумаг Ван Димена охранники были расходуемым материалом.

Бруно направился прямо к двери возле лестницы. Она была не заперта, стоящие в комнате ящики с картотекой — тоже, да и кому бы здесь понадобилось их запирать? Бруно начал открывать ящик за ящиком, быстро пробегая бумаги глазами и попросту бросая ненужные на пол.

Робак произнес, глядя на него с некоторым удивлением:

— Еще недавно ты чертовски торопился убраться отсюда. Что это за комната?

Бруно бросил на него короткий взгляд.

— Помнишь, ты передавал мне записку?

— Ну.

— Вот тебе и ну. «4.30. Западный вход. Без вопросов. Ручаюсь жизнью». Здесь у них тюремный архив.

Ничего больше Бруно не успел объяснить, потому что неожиданно нашел то, что искал. Это оказалась какая-то подробная схема, возле которой был напечатан список имен. Бруно быстро просмотрел ее, удовлетворенно кивнул, бросил бумагу на пол и повернулся к выходу.

— Снова изображаем из себя менталиста? — поддел его Робак.

— Вроде того.

Они спустились в лифте на пятый этаж и прошли по стеклянному переходу между зданиями в тюремный блок. Здесь присутствовал элемент риска, но незначительный: единственными людьми, которые могли бы заметить их в похожем на аквариум переходе, были охранники со сторожевых вышек, но сейчас они были не в состоянии что-либо видеть.

Когда они дошли до закрытой двери в конце перехода, Бруно задержал остальных:

— Стойте! Я знаю, где здесь комната охраны, — за углом налево. Но я не знаю, патрулируются ли коридоры.

— И что? — спросил Робак.

— Есть только один способ выяснить.

— Я пойду с тобой.

— Нет. Тебя пока никто не узнал и не должен узнать. Не забудь, что цирковой артист Робак сегодня участвует в представлении. А также Кан Дан и Мануэло, не говоря уже о Владимире и Йоффе.

Мануэло остолбенел:

— Твои братья?

— Конечно. Они здесь. А где еще, по-твоему, их могли держать?