Через пять минут они уже оба стояли перед Оливией.

– Габриэла хочет с тобой поговорить! А я поехал по делам.
– сказал Джон, а затем, подойдя к Оливии, прошептал ей на ухо — Будь с ней помягче, она и так до смерти перепугана.

После этого он ушёл.

Оливия проводила его взглядом , а затем, совершенно игнорируя его слова, со злобным видом повернулась к Габриэле и, скрестив руки на груди, сказала:

– Я тебя слушаю!

Габриэла всё рассказала Оливии.

И когда Оливия сказала ей, что она и дальше может работать, по крайней мере до возвращения Ричарда, Габриэла была шокирована. Ведь на её месте Габриэла выкинула бы любую сию же минуту.

Изабелла, которой Оливия позже всё рассказала, тоже была в шоке от такого поведения подруги.

– Как ты могла её оставить? Ведь она причинила тебе столько зла! И даже неоднократно пыталась тебя убить. Нет, это выше моего понимания!

– Я знаю, Изабелла! Знаю, что она причинила мне много вреда. Но, во-первых, её брал на работу Ричард, и он должен решать её судьбу, несмотря на то, что я его жена. А во-вторых я её простила.- увидев поражённый взгляд подруги, Оливия кивнула — Да, это правда. Потому что как женщина я её понимаю. Она ревновала, это понятно. Влюблённому сердцу не прикажешь. Я её простила ещё и потому, что Ричард всё равно выбрал меня, а не её. Я осталась в выигрыше!

– Я с каждым днём восхищаюсь твоим добрым сердцем, подружка.
– сказала Изабелла, с улыбкой глядя на неё.

Оливия рассмеялась и они направились на кухню к миссис Андерсон.

А в это время Ричард по-прежнему находился в походе с королём. Несмотря на то, что Джон приехал, Ричард продолжал рваться в бой. Он подсознательно чувствовал, что Джон хочет ему что-то сказать, но не хотел ничего слушать. Но однажды ему всё же пришлось выслушать друга.

Ричард сидел около костра и задумчиво смотрел на огонь, когда к нему, неожиданно сзади подошёл Джон.

– Ты всё скрываешься от меня?

Ричард вздрогнул.

– Нет, что ты, садись.
– предложил он.

Джону не пришлось повторять дважды.

Он сел рядом с Ричардом и вздохнул.

– Король тобой очень доволен.- Не думал, что ярость помогает побеждать.

Ричард улыбнулся.

Это придало Джону уверенности, и он сказал:

– У меня возникло такое ощущение, что ты от меня скрываешься после того, как я вернулся в лагерь. И не отрицай, я знаю тебя не один год,И я прекрасно изучил тебя.

– Если честно, то ты прав.
– вздохнул Ричард и опустил голову.

– Я прекрасно понимаю твоё упорство ничего не знать о своей жене. Но, Ричард, неужели за всё время, пока ты здесь, тебе не приходила в голову мысль, что это всё обман?

– Джон, я же всё видел!

– Я знаю. Я тоже видел. Но я то сразу заподозрил, что это кто-то подстроил, что кто-то хотел, чтобы ты это увидел. И этот кто-то прекрасно изучил твои чувства. Этот кто-то понимал, что если ты это увидишь, разорвёшь все отношения с Оливией.

Ричард нахмурил брови. В словах Джона он услышал здравый смысл.

– Я как-то не задумывался об этом.

– Естественно. Потому что из-за того, что ты видел у тебя укоренилась только одна мысль, что Оливия виновата. Кто-то сыграл на твоих чувствах. И я знаю, кто это сделал.

– Ну и кто же по твоему сделал это?

– Ты и сам прекрасно знаешь этих людей. Те, которые всегда пытались разучить вас с Оливией.

– Уильям и Джанетт?
– удивлённо спросил Ричард.

– Да. Но в этом им помогал ещё один человек. Ты тоже её знаешь.

– Кто?

– Габриэла, твоя служанка.

– Габриэла?
– поражённо переспросил Ричард -Но при чём здесь она?

– Она принимала в заговоре непосредственное участие. Она подсыпала снотворное в чай Оливии. Уильям и Джанетт написали тебе послание якобы от миссис Андерсон, которое мы оба читали. Они рассчитали время, которое тебе потребовалось бы вернуться в замок, так как были на сто процентов уверены, что ты сразу же примчишься туда. Что ты и сделал, ни о чём не подозревая. В это время к Оливии, которая тоже ни о чём не подозревала, пришёл Уильям. Он сыграл на её доброте и сказал, что пришёл, чтобы попросить прощения. Они сидели в гостиной, как тут появилась Габриэла, и предложила им чай. Оливия, словно то-то предчувствуя, отказалась, но Уильям снова настоял.