Шрифт:
При мысли о Троянце тень нашла на ее лицо. Что задумал Йос? Что он хочет делать после того, как сядет на планету? Что будет с ними?
Чутье подсказывало ей, что ничего хорошего из их посадки не выйдет.
Бой-Баба оттолкнула мысль, запихнув ее в самый дальний угол мозга. Сначала надо сесть на планету, а там видно будет. Но похоже, что Йос своих наполеоновских планов с захватом корабля поселенцев не оставил. Уж очень у него смиренный вид. Уж очень готовно он бросается всем помогать…
— Домой… — проговорила Тадефи. — Как хорошо… на Землю.
Она окинула взглядом блок консервации, уцепилась за край капсулы и перекинула свое гибкое тело внутрь. Села, как в ванне. На Тадефи была простая белая футболка и хирургические светло-сиреневые брюки. Голову она побрила, чтобы прикрепить электроды. Ноги босые — тоже из-за электродов.
— Давай, — улыбнулась она Бой-Бабе. — Я подскажу, если что. Но я знаю, что ты сама справишься.
Глаз Бой-Бабы застилали искусственные слезы. Ничего не видя перед собой, она улыбнулась, нагнула голову и свисающим из капсулы краем простыни незаметно вытерла глаз и нос. Потом выпрямилась и принялась подключать электроды и катетеры.
Снова, снова она укладывает товарищей на консервацию… проклятье на ней такое, что ли? Почему все, кто становится ей другом, рано или поздно теряют жизнь или здоровье? Только Живых пока еще с ней… заговоренный, наверное. Вот и фамилия у него соответствующая…
Живых помогал ей, как мог, перебрасываясь короткими фразами с улегшейся на дне капсулы Тадефи. Он что-то сказал, марокканка засмеялась. Чмокнул ее в щеку. Бой-Баба отвернулась, быстрым шагом вышла в лабораторию, погуляла там несколько минут, громко выдвигая ящики и звякая посудой. Ну все — попрощались, пора и честь знать.
Не глядя на них, она вошла в блок консервации. Кивнула Тадефи:
— Ну как, готова?
Та кивнула. Светлая улыбка озарила ее лицо. Она протянула руку Живых. Тот схватил кисть девушки и склонился над ней, как будто ничего дороже у него в жизни не осталось.
— Счастливой вам посадки, — проговорила Тадефи. Анестезия уже начала действовать, и голос у нее был сонный, ленивый.
Пора надевать маску.
— Тади, — хрипло сказала Бой-Баба, наклонившись над капсулой. — Ты спи спокойно. Мы найдем способ тебя вылечить, Тади. Клянусь тебе, — Бой-Баба помедлила. Слова сами пришли в голову. — Клянусь тебе моими нерожденными детьми, — сказала она.
Снулое лицо Тадефи осенила улыбка — она вспомнила шутку.
— Они боятся родиться, потому что ты их съешь! — невнятно пробормотала она и прикрыла глаза.
Бой-Бабу толкнули под руку. Она повернулась. Живых стоял с маской наготове.
— Спокойной ночи, Тади, — сказали они вразнобой, и Бой-Баба накрыла лицо девушки маской. Нажала кнопку. Крышка капсулы медленно поехала, задвигаясь. С глухим чмоком заработала система. Огоньки на приборной панели начали перемигиваться, высвечивая значения работы мозга, сердца, кровяного давления…
Тадефи была в надежных руках автоматов — почти таких же, как и сама Бой-Баба. Она невольно почувствовала гордость за своих механических сородичей.
Бой-Баба уже собралась уходить, а Живых все еще стоял перед капсулой и смотрел, не отрываясь, на еле видное в клубах газа лицо. Она тронула его за рукав:
— Идем.
Живых медленно повернулся. Она в первый раз видела у друга такие глаза.
Он сделал шаг к Бой-Бабе и глухо сказал:
— Ни одна тварь этой девочки не коснется. Мы ее довезем и положим на базе. И если кто-то попробует этому помешать… — взяв со стола хирургический зажим, он расплющил его в лепешку своей железной клешней, — он пожалеет, что родился на свет, — тихо закончил Живых и, не глядя на Бой-Бабу, быстрым шагом вышел из отсека.
Глава 18
— Готовность три минуты.
Йос положил руку на рычаг управления.
Бой-Баба старалась дышать ровнее. Оглядела ряды дисплеев, поерзала в кресле. Она не летала на аналоговой технике с самого училища. Придется вспомнить.
Йос повернул к ней голову в наушниках:
— Вы в порядке, астронавт?
Она сглотнула. Кивнула.
— Ну так поехали, — Йос двинул рычаг.
Она постучала по экрану стилусом, вводя стартовую комбинацию. Корабль низко, глухо завибрировал. Тело, вдавленное в кресло ремнями безопасности, пробрала дрожь.
Звезды в иллюминаторе дрогнули и поплыли. Корабль разворачивался.
Мы летим, пропело в груди. Мы летим!
Она откорректировала курс и передала управление компьютеру. Отстегнулась и вылезла из кресла.
— У вас есть час свободного времени, астронавт, — сказал Йос, не отрывая глаз от экрана. Руки штурмана властно лежали на панели управления. Спина его распрямилась, он всем корпусом подался вперед, выглядывая тонкий полумесяц планеты. — Попрошу не опаздывать.
— Есть, — сказала она и побежала повидать Живых с капитаном.