— А…

— Слушай меня внимательно, — сказала она с силой, взглянув наверх, на мостик над их головами. — Ты не должен никоим образом фамильярничать со мной, не позволяй себе даже случайно меня коснуться в его присутствии, понятно? Говорить при нем можно только по-английски. Никогда не заходи на верхний этаж в его доме. Никогда не пытайся застать его врасплох, подойти неожиданно. Ради нашего дела.

Лицо Фазиля снизу подсвечивали лампочки радиошкал, бликами отражаясь в глубоко посаженных глазах. Он ответил:

— Хорошо, товарищ Далия. Ради нашего дела. До тех пор пока он хорошо функционирует, я согласен ему подыгрывать.

Далия кивнула.

— Не станешь ему подыгрывать, сможешь на собственном опыте убедиться, как хорошо он функционирует, — произнесла она, выбираясь назад, на палубу, но порыв ветра чуть было не унес ее слова прочь.

Стало совсем темно. Только на мостике светился слабый, видный лишь Ландеру огонек в нактоузе компаса. Майклу были ясно видны ходовые огни сторожевика — красный и зеленый, и луч мощного прожектора, буравивший ночную тьму. Он рассчитал, что полицейское судно идет быстрее на пол-узла, значит, его катер имеет фору примерно в четыре с половиной мили. На мостик взобрался Фазиль и встал рядом.

— Он дал радио про «Летицию». Вызвал таможенников. Говорит, нас он возьмет сам.

— Скажи Далии — почти пора.

Они быстро приближались к оживленному морскому пути. Ландер понимал, что на сторожевике их не могут видеть, однако стоило ему самую малость изменить курс, как полицейское судно тотчас повторяло его маневр. Ему казалось, он чувствует, как пальцы радара упираются ему в спину. Если бы только им встретился хоть один корабль… Да вот! С левого борта по носу — белые бортовые огни какого-то судна. А через несколько минут стали видны и его ходовые огни. Сухогруз, идет в северном направлении и довольно быстрым ходом. Ландер слегка изменил курс, чтобы пройти у корабля под самым носом. Он ясно представил себе экран полицейского радара: его зеленоватый свет падает на лицо оператора, и на экране — крупно — сигнал, образ сухогруза, сливающийся с сигналом крохотного быстроходного катера. Выбросы сигналов на экране ярко вспыхивают при вращении антенны.

— Приготовиться! — крикнул он Далии.

— Пошли, — сказала она Фазилю.

Фазиль не задавал вопросов. Вдвоем они вытащили плотик с четырьмя поплавками и отнесли его подальше от тюков со взрывчаткой. Поплавки — пятилитровые железные бочонки; в верхней части каждого проделано крошечное отверстие, в днище — обычный кран. Из каюты Далия принесла мачту, с мостика — радарный отражатель. Они укрепили отражатель на верхушке мачты и вставили ее в гнездо на плотике. С помощью Фазиля Далия привязала двухметровый кусок веревки к днищу плотика, укрепив на другом ее конце тяжелое свинцовое грузило. Когда они закончили работу и подняли глаза, огни сухогруза нависли почти над их головами, нос его возвышался над ними, точно скала. В мгновение ока катер проскочил мимо.

Ландер, идя под углом к северу, глядел назад, за корму, стараясь не выйти из-под прикрытия огромного корпуса корабля. Теперь сигналы на экране слились, гигантский сухогруз укрывал суденышко Ландера от импульсов, посылаемых полицейским радаром.

Майкл снова рассчитал расстояние до сторожевика.

— Отверните краны наполовину, — скомандовал он.

Через минуту он заглушил двигатели. Последовала новая команда:

— За борт!

Фазиль и Далия сбросили плотик на воду. Мачта закачалась, описывая беспорядочные круги в воздухе, но вот грузило, словно киль, стабилизировало плотик, и отражатель поднялся высоко над водой. Конструкцию снова качнуло, когда Ландер включил двигатели на полную мощность и помчался на юг, по-прежнему без огней.

— Оператор радара теперь не может с уверенностью сказать, наш ли это сигнал или новый и не идем ли мы за бортом сухогруза, — сказал Фазиль. — Как долго продержится отражатель на воде?

— С наполовину отвернутыми кранами — минут пятнадцать, ответила Далия. — Когда сторожевик подойдет туда, там уже ничего не будет.

— И он пойдет на север — проверить, не укрываемся ли мы за сухогрузом?

— Вполне возможно.

— Он может теперь засечь нас?

— Деревянное судно да на таком расстоянии — вряд ли. Здесь даже краска не на свинцовой основе. Но конечно, какие-то сигналы, отражения от кильватерной струи у него на экране появятся. Шум двигателей тоже может нас выдать — если, конечно, он заглушит свои, чтобы услышать наши. Мы ведь еще не знаем, взял ли он наживку.

Стоя на мостике, Ландер внимательно следил за огнями сторожевика. Ему были видны два белых топовых огня высоко над водой и красный ходовой огонь с левого борта. Если катер повернет вслед за ними, он увидит зеленый ходовой с правого. Далия стояла рядом с ним, и теперь они следили за огнями вдвоем. Виден был только красный, а скоро, по мере того как увеличивалось расстояние между катерами, можно было различить лишь белые топовые огни, а потом — совсем ничего, только время от времени тьму прорезал луч поискового прожектора, отражаясь бликами от опустевших вод.

Ландер не услышал — почувствовал, что на мостике появился третий.

— Здорово сработано, — произнес Мухаммад Фазиль.

Ландер ему не ответил.

Глаза у майора Кабакова воспалились и покраснели, и любая малость выводила его из себя. Дни шли за днями, а он все сидел, просматривая фотографии проживающих в США арабов-иностранцев, и работники нью-йоркского отдела Службы иммиграции и натурализации старались обходить его стол чуть ли не на цыпочках.