Аглая подумала, что просто устала, и еще она подумала, что надо взять отпуск, хотя бы ненадолго, купить путевку в Турцию или Египет, полежать на берегу теплого моря…

Лифт, как и следовало ожидать, не работал.

Она поплелась на свой пятый этаж, радуясь, что живет все-таки не слишком высоко.

Поднявшись на свою площадку, она увидела возле двери знакомую сутулую фигуру.

Узнав этого человека, Аглая Михайловна еще больше огорчилась.

Это было не то отвратительное настроение, которое она испытывала после бесполезного и утомительного дня на телестудии.

Это было тоскливое предчувствие чего-то скверного, очень скверного.

Потому что она вспомнила, что именно занозой сидело сегодня в ее подсознании.

Разговор с этим человеком.

– Зачем вы пришли? – растерянно спросила Аглая Михайловна. – И как вы узнали мой адрес?

– Это очень легко, – отмахнулся сутулый человек, – а пришел я, чтобы восстановить историческую справедливость!

– Вы хоть на часы посмотрели? – Аглая Михайловна попыталась пройти к двери соседей, но он заступил ей дорогу. – Вы что, думаете, если я работаю на телестудии, то меня можно мучить круглосуточно? У меня совершенно нет сил! Ну разве так можно? Приходите завтра, в первой половине дня, мы поговорим обо всем, что вас интересует… хотя честно вам скажу – не знаю, о чем мы можем говорить! Если вас волнует тот пропуск… может быть, я действительно ошибаюсь…

– Вот видите! – Мужчина оживился, как будто нашел в словах Аглаи Михайловны неожиданную поддержку. – Вы ошибаетесь, а за ошибки нужно отвечать! И нет никакого смысла откладывать это на завтра!

– Что откладывать? – Аглая Михайловна взглянула на лестницу, надеясь, что появится кто-нибудь из соседей и поможет ей выкарабкаться из этой странной, пугающей ситуации.

Никого, конечно, не было.

– Что откладывать? – тоскливо повторила она, поняв, что подмоги не будет и придется выпутываться самой.

– Восстановление исторической справедливости.

Ей стало по-настоящему страшно. Этот человек совершенно ненормальный! И этот пропуск… значит, он действительно был на студии в тот вечер, когда убили Животовского! Но при чем тут она? Угораздило же ее обратить внимание на фальшивую подпись!

Она чувствовала, что горячий душ и книга в одинокой, холодной постели, о которой она только что думала с тоскливым отвращением, откладываются, превращаются в несбыточную мечту. Что между ней и этим одиноким покоем стоит ненормальный человек с горящими глазами, и неизвестно, чем это все закончится…

Сутулый человек подошел к ней вплотную, словно хотел что-то сказать на ухо. Аглая Михайловна испуганно отстранилась, и вдруг она увидела, что в руке психа блеснуло что-то острое и тонкое. Аглая открыла рот, чтобы возмутиться, чтобы как следует отчитать этого идиота, который вообразил о себе невесть что, но идиот снова придвинулся к ней вплотную и коротким сильным ударом воткнул в грудь свое тонкое и острое оружие.

Почему-то Аглая Михайловна в первое мгновение расстроилась из-за того, что этот кретин испортил ее любимую куртку из светлой замши, купленную всего год назад в приличном магазине на втором этаже Гостиного Двора и только что полученную из итальянской химчистки.

Во второе мгновение она почувствовала страшную, непереносимую боль и удивительную щемящую тоску, как будто она внезапно поняла, что никогда больше не поедет она ни в Турцию, ни в Египет, не услышит тихий шум моря, не почувствует на своей увядающей коже ласковое прикосновение южного солнца… Впрочем, так оно и было – ведь у Аглаи Михайловны Плюсс больше не было времени на то, чтобы куда-то уехать. У нее вообще ни на что больше не было времени, потому что ее жизнь неожиданно и катастрофически завершилась.

Аглае Михайловне стало совершенно нечем дышать, как будто в ее подъезде внезапно кончился воздух. Даже те жалкие крохи воздуха, которые ей удавалось невероятным усилием втянуть в легкие, не годились для дыхания – они были сухими и болезненными, как несправедливая выволочка, полученная от режиссера…

Аглая успела еще подумать, что ей так и не удастся получить обещанную заместителем директора студии премию в размере месячного оклада, и на этой грустной мысли она скончалась.

Аглаи Михайловны Плюсс, одинокой женщины, ответственного и безотказного работника телестудии, больше не существовало.

Тело в недавно вычищенной куртке из светлой замши сползло по грязной стене подъезда и застыло на каменном полу перед дверью лифта.

Сутулый человек внимательно посмотрел на дело своих рук. После этого он завернул свой остро отточенный инструмент и спрятал в карман.

Оглянувшись по сторонам, он торопливо направился к выходу, вполголоса проговорив:

– Историческая справедливость восстановлена…

Чуть подумав, он добавил:

– Все еще частично!

Вечером дома творился форменный сумасшедший дом, потому что попугай, проведя весь день на телестудии, нахватался там разных реплик и совершенно осатанел от тщеславия. Он медленно ходил по комнате, важно задирал голову, разевал клюв и говорил: