– Вы меня вызывали, товарищ капитан? – спросила она и тут увидела Лолу.

Лицо ее вмиг изменилось, то есть и раньше-то в нем было мало привлекательного, но тут белобрысую перекосило, как будто у нее начались судороги, и она закричала визгливым голосом:

– Товарищ капитан! Да вот же она, вот! Это она, она Аглаю убила!

От неожиданности Лола чуть не свалилась со стула, капитан, кажется, тоже. Лола в испуге прижала к себе клетку, а девица встала посреди кабинета, простерла руки к Лоле и воскликнула:

– Убийца! Это же надо совесть иметь – вчера убила, а сегодня как ни в чем не бывало на студию явилась со своим попугаем!

Голос белобрысой напоминал визг бензиновой пилы «Дружба» в момент, когда ей попадается сучок в бревне.

– Да что ты несешь-то! – не выдержала Лола. – Пьяная, что ли?

– Вы… как это… – неуверенно забормотал капитан. – Вы – Зайценогова Вера Васильевна?

– Так точно, – по-военному отрапортовала белобрысая, поедая его глазами.

– Если вам есть что сказать следственным органам, то говорите, – приказал капитан, – а восклицать и устраивать истерики будете в другом месте. Я, знаете ли, на работе нахожусь, время дорого, убийца на свободе ходит.

Белобрысая вдруг шумно зарыдала.

– Вы не поверите, – всхлипывала она, – мы с Аглаей Михайловной два года в одной комнате… душа в душу… так жалко ее…

В глубине души Лола была с ней согласна, то есть если продюсера Животовского она никогда в жизни не видела, а о писателе Волкоедове сохранила самые неприятные воспоминания, то Аглаю Михайловну она знала давно. Отношения у них были самые приятельские, и она ни за что бы не пожелала Аглае такой ужасной смерти. Однако Лола вовсе не собиралась позволять белобрысой девице вешать на нее убийство Аглаи. Она подобралась и постаралась успокоиться.

– Короче, гражданка Зайценогова! – прикрикнул капитан.

– Хорошо, – сказала та. – Я хочу сделать заявление. Я слышала, как вот она угрожала Аглае Михайловне Плюсс.

– Чего-чего? – Лола привстала со стула, попугай заворочался в клетке и завопил:

– Вр-рет, все вр-рет, дур-ра!

– Я вру? Ничего я не вру! Я сама слышала, как они ссорились. Эта, – девица кивнула на Лолу, – Аглаю за плечи трясла и орала, что узнает она еще Ольгу Чижову! Я видела, я все видела! Уж не отвертишься теперь, как с Волкоедовым!

«За что она меня так ненавидит? – подумала Лола. – Что я ей плохого сделала?»

– Гражданка Чижова, вы подтверждаете факт ссоры? – с интересом спросил капитан.

Лола поняла, что должна постоять за себя.

– Ну, во-первых, это была не совсем ссора.

– Но вы угрожали гражданке Плюсс?

– Но я же не говорила, что хочу ее убить! – Тут Лола уставилась на белобрысую, и та прикрыла глаза платочком, потом шумно высморкалась.

– Во-вторых, это было давно, то есть с тех пор мы с Аглаей Михайловной уже несколько раз встречались, и недоразумение было забыто.

– Она называет это недоразумением! – вскричала белобрысая. – Да она так орала! Я слышала, я все слышала, я свидетель!

– Дорогая, вы не забыли, что ушли в самом начале нашего с Аглаей разговора? – кротко напомнила Лола. – Далее мы с Аглаей Михайловной помирились и с тех пор ни разу ни о чем не спорили.

– И все же, – начал капитан Хвощ, – вы не находите странным, гражданка Чижова, что как только вы поругаетесь с кем-нибудь, – так его почти сразу убивают?

– На вашем месте я не стала бы так обобщать, – заметила Лола кротким голосом, хотя внутри у нее все клокотало от ярости, – и свидетель у вас какой-то сомнительный.

– Позвольте мне самому решать, что делать на моем месте! – рыкнул капитан, его ужасно раздражала вся эта воркотня.

В самом деле, ну к чему было этой расфуфыренной девке убивать кого-то, да еще шилом? Но с другой стороны, она все время путается под ногами со своим попугаем. И с покойной Плюсс была знакома, ругались они…

Капитан знал, конечно, что женщины часто ссорятся друг с другом, и это вовсе не значит, что они готовы убить, даже если громко заявляют об этом вслух. Девица с попугаем ему не нравилась, она его раздражала, но белобрысая кобыла раздражала еще больше.

Капитан напряженно раздумывал, подходит ли хозяйка попугая на роль подозреваемой. Выходило, что подходит, но в самом крайнем случае, если никого другого не найдется. С этой, чувствовал капитан, он намучается…

– Это я-то сомнительный свидетель! – со слезой в голосе орала между тем белобрысая. – На себя-то посмотри! И вообще, пока тебя не было, у нас на студии все было хорошо!

Это была заведомая ложь, но капитан не стал одергивать мерзкую девицу.

– Как вы оказались на студии? – спросил он Лолу.