— Мы уходим, — сказал Менчерес Факелу голосом, буквально провоцирующим его возразить.

Приближались шаги. Менчерес посмотрел вверх, ожидая увидеть Горгона, приехавшего сюда на машине, вместо того, чтобы полететь, как сделал это Менчерес. Но вампир, шагнувший в комнату, не был его верным другом. Это был его старый враг.

Раджедеф улыбнулся.

— Менкаур, ты, кажется, удивлен, видеть меня.

— Радж. — Голос Менчереса был едва сдерживаемым рычанием. — Теперь ты за мной следишь? Сколь пусты, должны быть твои дни.

— Я следил за ним, — сказал Радж, кивая на Горгона, появившегося за его спиной в дверях. — Ты был для меня немногим слишком торопливым, чтобы я мог последовать за тобой, но, к моему счастью, он не такой.

— Примите мои извинения, сэр, — сказал Горгон одновременно огорченно и смущенно.

— Кто он? — спросил лысый, которого Факел представил как Патча.

Радж выпрямился в свои полные шесть футов.

— Я — Хранитель Закона.

— Охренеть, коп как раз, когда так нужен, — пробормотал Факел.

— Что это тут у нас? — спросил Радж, подходя ближе. Менчерес сдвинулся будто бы ничего не значащим движением, но тем самым помещая себя между Кирой и Раджем. Судя по усмешке его старого врага, это не осталось незамеченным. — Опять тот же человек? Менкаур, неужели я улавливаю в тебе необычайный интерес?

— Если под интересом ты подразумеваешь прийти и забрать свою собственность, то да, я заинтересован, — холодно ответил Менчерес.

Кира сделала резкий вдох оттого, что ее поименовали «собственностью», но Менчерес не повернулся посмотреть на нее. Для нее будет безопаснее, если Раджедеф поверит, что Кира значит для него не больше, чем любой другой человек, которого он относит к своему клану.

Радж, казалось, оценивал искренность Менчереса.

— Ты очень покровительственный со своими людьми, даже с собственностью. Но здесь, я считаю, кроется нечто большее. Ты. — Взгляд Раджа метнулся к Факелу. — Ты сказал, что рад тому, что здесь Хранитель. Почему? Что тебе известно о Менчересе и этом человеке?

Факел взглянул на Менчереса, прежде чем заговорить.

— Э-э, я схватил этого человека, когда услышал, как она сказала моей девочке, что у нее пистолет, полный серебра, и она сможет забрать ее у меня. Потом она отказалась говорить мне, кому принадлежит, но раскололась, что она с Менчересом. Я позвонил ему, он приехал и взбесился на нас за то, что мы поколотили ее, но это же отстой, что кто-то попытался украсть мою собственность, так?

Менчерес мысленно проклял себя за то, что не оторвал Факелу, Патчи и Призраку головы, как только пришел. Тогда бы у Раджефа ничего на него не было. Остались бы только Мастера этой тройки, если бы они решили объявить Менчересу войну из-за их смерти.

Лукавая улыбка появилась на лице Раджа, пока он переводил взгляд с Менчереса на Факела, чувствуя, что петля затягивается.

— Менчерес угрожал вам? Помните, я — Хранитель, так что вы должны ответить мне честно.

Факел зашаркал ногами.

— Не совсем. Он уже собирался уходить с ней, когда вы появились.

Радж засмеялся, так громко и весело, что Кира подскочила.

— Ах, ты бедный дурак. Если он уходил, не бросив вам даже грубого слова, у него не было абсолютно никакого намерения позволить вам дожить до следующего восхода луны. Когда мой старый друг по-настоящему зол, он никогда не утруждается словами. Он только убивает.

Менчерес сохранял бесстрастное выражение лица, но не стал этого отрицать. Раджедеф слишком хорошо его знал.

— Это серьезные обвинения против тебя, Менкаур, — продолжил Радж все тем же бодрым голосом. — Как ты на это ответишь? Признаешь ли ты, что послал своего человека украсть собственность этого вампира?

— Нет, он не посылал.

Менчерес развернулся к Кире. Он уже собирался сказать: да, он направлял все ее действия, но она ответила прежде, чем он смог произнести хоть слово.

— Ничего больше не говори, — зарычал Менчерес. Раджедеф мог лишь наложить на него непомерно высокие денежные взыскания и навредить его позиции с Советом Хранителей, но Кира была гораздо более уязвима для приговора Хранителя.

— Я не собираюсь стоять здесь и позволять обвинять тебя за мои действия, — пробормотала Кира.

— Не…, - начал Менчерес.

— Молчать! — взревел Радж, вся его притворная сердечность исчезла. — Я есть Закон, и если ты не решишь сделать обвинения против себя еще более тяжкими, Менкаур, ты не станешь больше ее прерывать.

Безысходность окатила его. Если он своей силой заставит Киру молчать, он проявит прямое неповиновение приказу Хранителя — при свидетелях. Раджедеф бесчисленные века ждал, когда Менчерес сделает такую ошибку. Если он скажет хоть что-нибудь сейчас, платить за это будут его соправитель и его народ, а не только он один.