…На историческое заседание Всеобщего Совета Сообщества в Зале Собраний на Острове фей собиралось беспрецедентно большое количество фей. Со всех сторон на тонущий в розовой дымке Остров летели феи – с востока, запада, севера и юга – длинные вереницы почти одинаковых стройных светловолосых женщин с прозрачными крылышками в разноцветных одеждах, напоминая чем-то рои пчел, летящих в сторону своего улья с луга после сбора нектара с цветов. Такой Совет не собирался уже давно, лет 15, со времен второй войны с Непобедимым Солнцем. Обычно в Сообществе советы всех фей собирались только в исключительных случаях – текущие дела решались либо лично Их Премудростью и Их Верностью, либо при сборе Верховного Тайного Совета (собрания фей 1-го и 2-го рангов), а тут… Видимо, дело предстояло нешуточное…

Как всегда, Совет должен был состояться на рассвете, чтобы все феи могли стройным хором пропеть хвалу Солнцу – единственному и нерукотворному образу Создателя в видимом мире. А потому жужжание тысяч и тысяч крыльев в кромешной тьме не могло не показаться странным стороннему наблюдателю, если бы он был, конечно же, ибо Остров Фей был заповедным местом, которое не было даже видно никому постороннему, не то что доступно…

Остров Фей располагался на высоте трех тысяч миль над поверхностью бескрайнего Моря. Это был довольно большой кусок суши – миль двадцать-тридцать в диаметре – который магическим образом, на специальной гигантской подушке из сгущенного воздуха, висел и потому не падал.

Сейчас, в предутренних сумерках, невозможно оценить всю красоту этого райского места. Ночная тьма скрывала и аллеи Летающих Деревьев в Садах Прозрений, и красоты Розового Озера в центре Острова и плавающих в нем говорящих розовых крокодилов, и плантации Цветов Любви и Забвений, и прочие священные места колыбели цивилизации расы Поднебесных. Но зато можно оценить красоту Зала Собраний, стоявшего на вершине Розовой Горы, на северном берегу Розового озера, потому что розовые живые и дышащие стены Зала светились мягким розовым светом.

И в самом деле, здание было прекрасно. Издали оно напоминало гигантский цветок, почти в сто человеческих ростов, состоящий из множества живых розовых колонн, которые стоят, однако, не по прямой, как обычные колонны, а расширяются в стороны, как лепестки огромного цветка. Колонны образуют между собой семь симметрических кругов, которые постепенно сужаются к центру, где и расположено огромное количество стоящих по кругу трибун, окружающих арену, усыпанную розовым песком, на котором располагаются три священных трона Их Премудрости…

Тысячи и тысячи фей, в ночной ещё темноте, как пчелы в улей, со всех сторон залетали в Зал Собраний и садились на свои места, в соответствии со своим рангом. Низшие ранги садились на самые верхние трибуны, высшие – на более низкие, первый ряд занимали Перворожденные, а остальные десять – члены ЖАЛА. Чтобы феи не ошибались, трибуны были покрашены в те цвета, которые соответствовали их рангу и, соответственно, цвету их туник и плащей. Четырнадцатый – фиолетовый, тринадцатый – сиреневый, двенадцатый – лиловый, одиннадцатый – багровый, десятый – красный, девятый – темно-синий, восьмой – темно-зеленый, седьмой – салатовый, шестой – розовый, пятый – яично-желтый, четвертый – оранжевый, третий – голубой, второй – золотистый, первый – белый. Трибуны "Жала" были черно-желтыми – "пчелиной расцветки", а трибуны "Перворожденных" были прозрачными. В рамках своего ранга и места в Сообществе, феи и занимали свои места в Совете.

Вскоре весь зал наполнился неистовым жужжанием и звонкими переливчатыми голосами (ведь феи были ужасно общительными, как и все женщины), которые слились в один нескончаемый гул. При этом феи совершенно не путались, не толкались, но организованно и упорядоченно садились четко на свои места.

Вскоре Зал был заполнен и на середину вышла фея в Жемчужно-Белой тунике и плаще с нашивками рассерженной пчелы с выпяченным жалом – Её Верность…

Гул моментально стих и феи одним движением сели на свои места. В абсолютной тишине, в полутьме предрассветного утра, раздался ясный и звонкий голос Её Верности:

– Возрадуйтесь, о, сестры! Их Премудрость уже с нами!

Все сестры одновременно поднялись со своих мест и закричали ритуальные славословия, пока три облаченные в пурпур и золото феи, неизменно держащие друг друга за руки, не вошли в зал и не заняли свои места на белоснежно-белых тронах посреди арены. И лишь когда троны были заняты, славословия стихли в один момент. Воцарилась тишина. А потом…

Все три Премудрости бросили свой взгляд в сторону востока и, заметив, что краешек неба на востоке просветлел и в нем показались первые, ещё красноватые, лучи, величественно и одновременно поднялись со своих мест, обернулись лицами к востоку, подняли все шесть рук и громким звонким, необыкновенно мелодичным и приятным голосом запели Гимн Рассвету…

Этот гимн тут же подхватили все остальные феи, взявшиеся за руки – образовав воистину огромный солнечный круг между собой – и раскачивавшиеся в такт песнопению. Звуки их голосов сливались в одно целое и со стороны могло показаться, что это не столько гимн солнцу, сколько гимн единству и согласию всего Сообщества, собравшегося здесь…

А в гимне пелось о том, что Солнце – это единственный и нерукотворный образ Создателя, сотворившего все сущее, которому верно служат феи и воля которого – для них священна. Как солнце согревает мир, освещает его, является источником жизни, так и Создатель – источник жизни всего сущего. Он податель доброй розовой энергии, которая является источником жизни для феи и источником их доброго волшебства, нацеленного на то, чтобы творить добро всему миру, всякой нуждающейся твари. А в конце гимна следовали просьбы со стороны фей Создателю всего помогать им и подавать сил для того, чтобы творить Его благую волю в этом мире… В общем, гимн этот довольно сложно пересказать. Он построен скорее на выражении чувств – чувства благоговения перед высшим существом, перед красотой природы и всего миропорядка. Рефреном же гимна было одно – вечная клятва каждой феи служить Священным Принципам Порядка и Процветания, которые есть высшее выражение воли Создателя…