Тогда Адамат и Евона решили создать двух бихронов, перелив свою кровь в вены дикаря и дикарки. Убедившись, что клоны в полном порядке, Адамат, посоветовавшись с Евоной, созвал общее собрание.

— Нам нет смысла оставаться дальше на орбите. Надо обживаться на Радуе, привыкать к новым реалиям. В том числе — учиться строить жилища и добывать пищу, потому что наши космические продукты рано или поздно закончатся. Да и возить дикарей для экспериментов с планеты на корабль очень неудобно. И места для новых людей здесь нет. Предлагаю произвести посадку.

— Я согласен, — неожиданно поддержал Сифар, любивший спорить с Адаматом, и со скрытым неудовольствием воспринимавший лидерство "старшего" клона-хронота. Но сейчас Сифара борьба за пальму первенства не интересовала. Во время разведывательных экспедиций на Радую он подхватил какой-то вирус, похожий на лихорадку. Состояние Сифара день ото дня ухудшалось, несмотря на меры по лечению. Его "тело", принадлежавшее когда-то командиру корабля, было ненамного моложе родного "тела" Адамата и, видимо, исчерпывало свой ресурс. Поэтому Сифар первым из клозов задумал перебраться в "тело" аборигена, придя к рациональному выводу: в обстановке естественной природной среды так будет проще адаптироваться к реалиям новой планеты.

— Адамат прав, — продолжил Сифар. — Теперь, когда мы видим, что пересадка молед в тела дикарей возможна, вопрос о возвращении на Планету отпадает окончательно. Мы лишь тратим дополнительные ресурсы, оставаясь на орбите.

Остальные клозы согласились с предложениями Адамата и Сифара, сочтя их разумными. Да и возразить по существу никто не мог.

Корабль посадили на высоком каменистом берегу широкой протоки, уходящей на север и образующей там, вместе с другими протоками и озерами, дельту большой реки. А на восток, на несколько десятков километров, тянулась невысокая гряда, постепенно переходящая в пустыню.

Адамат не случайно выбрал это место. Здесь, буквально под ногой, находился в избытке разнообразный строительный камень, в частности, песчаник и известняк, из которого космическим переселенцам предстояло построить себе жилища. Вдоль берега густо росли акации, подходящие и для стройки, и для изготовления примитивных орудий труда, и для топлива.

Но не все клозы горели желанием заниматься физическим трудом, да еще осваивать почти первобытные технологии производства. Даром что — при помощи лазерного резака.

— Зачем нам вообще строить хижины? — в сердцах сказал один из клозов по имени Каник. — Мы можем много лет спокойно жить в корабле. Такой металл даже за тысячу лет не сгниет.

Адамат удивился про себя: "Как можно быть таким глупцом? Ведь все мужчины экспедиции копии одного сознания, сознания Яхаве. Правда, этот Каник стал клоном около двадцати лет назад, но неужели он так поглупел за эти годы? Или все-таки влияют старая ("родная") "начинка", характер и привычки носителя? Никос только начал эксперименты над людьми, так и не изучив толком все побочные эффекты воздействия моледы на мозг. Что-то нас еще ждет впереди?" А вслух произнес:

— Рассчитываешь просидеть здесь, как в норе, пока цивилизация сама собой разовьется и создаст тебе все блага? А ты только "тела" аборигенов будешь менять? А пищу тебе кто будет добывать? Наши консервы закончатся. Вон, бери пример с Явала, он сегодня в первый раз рыбу поймал.

— Ему хорошо, он уже дикарем заделался. Только воняет сильно, — с иронией и, одновременно, со скрытой завистью процедил Каник.

— Не смей так рассуждать! — Адамат едва не выругался. — Скажи спасибо, что тебя никто не слышит, особенно Азаз. Ты что, хочешь, чтобы мы все передрались?

Каник насупился, но промолчал. Связываться с Явалом, новым клозом-дикарем, ему не хотелось.

Сифар первым из клозов, сразу после приземления, транспортировал свою моледу в пойманного поблизости аборигена, опасаясь, что его собственное "тело" скоропалительно умрет от неизвестного недугам. Сам по себе процесс трансформации сознания дикаря прошел нормально. Но в целом операция привела к неожиданным последствиям.

Ранее, при создании бихронов и клозов, происходило лишь перемещение зародыша, с последующим воспроизводством, в новом "теле", моледы. Никто не задумывался над тем, что получится, когда моледа покинет "тело" навсегда. Случай с Сифаром стал первым. И произошло следующее.

Когда моледа переместилась из тела Сифара в тело дикаря, во время самой процедуры Сифар потерял сознание. Присутствовавшие при этом Адамат, Евона и Сара даже решили поначалу, что он сейчас умрет. Артериальное давление у Сифара резко упало, кожа похолодела, пульс почти перестал прощупываться. "Похоже на летаргический сон", — заметила Евона. В таком состоянии Сифар находился около суток. А затем очнулся. И едва не сошел с ума.

Выяснилось, что моледа, покинув тело, тем самым освободила из-под контроля сознание бывшего хозяина тела, то есть Сифара, командира корабля. Он почти ничего не помнил из того, что случилось за те тридцать лет, пока его мозгом управляло сознание Яхаве. В мозгу Сифара сохранились лишь какие-то разрозненные воспоминания, которые Сифар ощущал, как сновиденья. Адамат и Евона изложили ему наскоро придуманную версию: будто бы Сифар подхватил на Радуе непонятную инфекцию, в результате чего едва не потерял полностью память. Сифар отказывался верить.