— Ты обещала переговорить с Адаматом, а я сказал, что подожду. Но недолго. Я тоже хочу дышать свежим воздухом. А тебя не было. И я вышел погулять.

— Погулял?

— Погулял. Так что там случилось? Убийство?

— Ну, вроде того, — неохотно призналась Евона.

— А кто убил?

— Пока не знаю.

— Дикаря убил Каник.

— С чего ты взял? Я же говорю — пока не знаю.

— А я и не спрашиваю. Я сам знаю — убил Каник.

Евона приоткрыла рот.

— Откуда ты знаешь?

— Видел. Я как раз подошел к кустам на берегу, ну, по своим делам, и увидел.

Евона спустилась со ступенек на землю и вплотную приблизилась к Сифару:

— Ты ничего не путаешь?

— Нет. Что я, Каника не узнаю?

Евона несколько секунд молчала.

— Ладно, только ты никому не рассказывай раньше времени. Договорились?

— Хорошо.

— А теперь возвращайся в карантинный блок. Уже поздно и похолодало. А ты болен.

— Не убивал я никого, — раздраженно произнес Каник. — Ну, поссорился я с Явалом. Так это же он меня ударил, а не я его.

— Слышали уже, — Адамат побарабанил пальцами по столу. — Ты его и не мог в ответ ударить, силенок маловато. Поэтому выждал момент, подкрался сзади и стукнул камнем в висок. Там следы ботинок на песке остались.

— Ну и что? У нас тут у всех одинаковые ботинки. Только дикари босиком ходят.

В каюту зашла Евона. Быстро пробежала взглядом по насупленным лицам мужчин.

— Адамат, выйдем. Есть срочный разговор.

Адамат посмотрел на Азаза.

— Хорошо. Ты тут присмотри пока за ним.

В коридоре Евона быстро передала Адамату содержание разговора с Сифаром. На лице руководителя экспедиции заиграли желваки.

— Я так и знал, что он убил. Лили тоже так считает.

— Что будем делать?

— Вообще — надо бы его убить. Мы не должны прощать подобных поступков в нашей колонии. Иначе начнется анархия. Но мы не можем в узком кругу принимать подобных решений. Надо, чтобы решение приняло общее собрание колонистов.

— Когда?

— Сегодня уже очень поздно. Завтра надо похоронить Явала. Может, потом и соберемся. А пока надо посадить Каника под арест в карантинный блок.

— Но там — Сифар, — заметила Евона.

— Верно. А я и забыл. Из головы выскочило. Да, вместе их нельзя держать. Сифар, получается, — главный свидетель.

— Может, пусть Сифар в своей каюте переночует?

— Ты полагаешь, ему можно доверять?

— А что за ночь случится? Конечно, с головой у него не совсем в порядке. Но я дам ему снотворное.

Адамат проснулся от того что кто-то теребил его за плечо. Открыл глаза. На краешке кровати сидела Евона. При свете ночника ее взволнованное лицо выглядело загадочно-зловещим. Хронот непроизвольно вздрогнул:

— Ты чего?

— Совсем сон не идет. Такое сильное беспокойство, будто зовет кто. И жажда замучила. Два стакана воды выпила, а внутри все горит.

— Может, съела вчера чего-нибудь? Вы тут всякие ягоды жуете, как дети маленькие. А я предупреждал — это может быть опасно.

— Нет, не в этом дело. Я зов чувствую. Такой, будто он мне в горло вцепился.

— Кто он?

— Явал.

— Черт! — Адамат сел на кровати. — Явал? Может, просто кошмар приснился? Перенервничала вчера…

— Нет, мне кажется, что это не так просто. Отец мне говорил, что поведение молед после смерти носителя не изучено. Ведь моледа — это особое биологическое существо, при этом крайне активное. Вдруг и моледа Явала того…

— Чего?

— Ну, того, не умерла.

Адамат взял с прикроватной тумбочки кружку с водой, сделал несколько глотков.

— Дай мне, — попросила Евона, — внутри жжет, словно стручок перца съела.

— Идем в багажный отсек, — решительно заявил Адамат. — Посмотрим на Явала.

Выйдя из каюты, они едва не столкнулись с Сарой. Та двигалась, как сомнамбула: с полуприкрытыми глазами, держась рукой за стену коридора. Адамат взял женщину за локоть и остановил ее.

— Сара, что с тобой?

Та несколько мгновений недоуменно смотрела на Адамата, моргая глазами.

— А? Что?

Адамат положил руку Саре на плечо, крепко сжал его пальцами, встряхнул. Голова Сары мотнулась туда-сюда, как у куклы.

— Очнись! Ты куда идешь?

Женщина, наконец, пришла в себя, взгляд стал осмысленным.