Шрифт:
— Что с вами, князь? — спросила его Наталья Ильинишна.
— Мне что-то нездоровится! — отвечал он. — Так… что-то… не понимаю сам…
— Примите гофманских капель; [93] может быть, вы что-нибудь жирное скушали за столом… Я сей час же принесу…
— Ах, сделайте одолжение, не трудитесь!.. Это пройдет… Позвольте мне домой… Завтра я надеюсь…
— Куда, куда! я вас не пущу! Нет, вы должны меня слушать: я вас люблю, как сына!.. Сядьте… я сей час принесу…
93
Гофманские капли — смесь спирта и эфира, применявшаяся при рвоте.
— Простите меня, я не привык ни к каким лекарственным средствам… Просто пройдет… Я надеюсь завтра же, если позволите, быть у вас.
Юрий поцеловал руку Натальи Ильинишны за участие ее и — уехал.
— Где ж князь? — спросил Роман Матвеевич, проснувшись после обычного отдыха после обеда.
— Он уехал! — отвечала Наталья Ильинишна, вздыхая.
— Что за причина?
— Бог знает отчего ему сделалось дурно, кружение головы.
— Он говорил что-нибудь с Зоей?
— Ни слова о деле.
— Понимаю я теперь эту болезнь! Это значит, что он еще не собрался с духом; то-то трус нынче военный народ! языка не достанет, чтоб сказать: «Я вас, сударыня, люблю и прошу вашего сердца и руки!» Как можно! теперь надо год думать, с чего начать, два года собираться, что скачать, а на третий заикнуться на первом слове и — встать в пень.
— Полно, пожалоста, храбриться! — сказала Наталья Ильинишна, — после сражения все храбры!
— Скажешь ты, что и я был трусом, когда шел на штурм? А?
— Ну-ну-ну! оставь свои старые военные ухватки! — прибавила Наталья Ильинишна сердито.
На другой день, после обеда, князь действительно приехал. На обычный вопрос: как ваше здоровье? — отвечал: глава богу; но по лицу заметно было, что причина болезни его таится еще в нем.
Зоя вышла разливать чай в простеньком белом платьице; наружность ее была спокойна и так же молчалива, как и уста; вчерашнего дня как будто никогда не бывало.
После чаю она села за работу; Юрий подошел к ней, и вскоре, незаметным образом, они очутились одни.
— Вы на меня сердитесь? — сказал Юрий тихим, неспокойным голосом.
— Я? и не думала! — отвечала Зоя.
— Однако же я уверен в этом… хотя и не знаю, что это значит.
— Странная уверенность!
— Если вы скрываете ваше сердце, то ваш голос изменяет вам.
— Как вы смешны!
— Не знаю, почему я кажусь вам то жалок, то смешон!
— И я также не знаю.
Юрий вскочил с места, прошел несколько раз по комнате, сел в отдалении от Зои в другом углу, вскочил снова и подошел к ней решительно.
— Скажите мне, чем заслужил я ваше негодование? За что вы на меня сердитесь?
— Вы, кажется, приехали с намерением сердить меня!
— О, нет, я приехал совсем с другим намерением…
— А если нет, то прошу вас оставить разговор о сердце!
— Боже великий!.. оставить!.. Точно, я должен оставить! я исполню приказание ваше!.. Я буду говорить о чем-нибудь другом!.. об этом чулке, например… Вы давно вяжете этот чулок?
— Очень давно!
— Нитки прекрасные!
— Очень хороши!
— Только суровы!
— Может быть!
Князь Юрий предался неспокойному молчанию. Жестокость Зои убивала его; но он старался скрывать обиженные свои чувства.
Вошла Наталья Ильинишна, посмотрела на Зою и Юрия — ничего особенного: Зоя преспокойно сидит за работой, Юрий сидит подле рабочего столика и внимательно рассматривает начатое вязанье чулка.
Вслед за Натальей Ильинишной вошел и Роман Матвеевич; взглянул на Зою, на Юрия и на жену свою — ничего нет особенного, все в прежних отношениях.
Но Юрий не в силах был долго принуждать себя казаться спокойным и улыбаться солнцем сквозь громовую тучу; едва смерклось, он распростился, уехал.
— Опять ничего? — спросила Наталья Ильинишна.
— Напротив, очень много.
— Ну!
— Он был очень мил со мною: он испытывал меня.
— Ну!
— Чтоб испытать мое сердце, он начал с вопроса: за что я сержусь на него. «Кажется, я не подала никакой причины думать, что я сержусь на вас», — отвечала я, а он, как будто насмех, еще более стал уверять меня, что я на него сержусь. «Оставьте этот разговор», — сказала я наконец. «Давно вы вяжете этот чулок?» — спросил он, взяв в руки толстый чулок, над которым учится вязать Варька. Я едва в состоянии была вынести эти шутки и ушла бы, если б вы не пришли.