– Пожалуйста, не надо.

Невыносимо слышать от него признание в любви и знать, что они никогда не будут вместе.

– Что не надо? Говорить, как сильно я люблю тебя? Как я едва не умер, пока ты боролась за жизнь, а я ничем не мог помочь тебе?

– Прекрати! – Она отпрянула и упала на подушки. – Прекрати меня мучить! Я не стану твоей любовницей.

– Виктория, мне не нужна любовница. Мне нужна жена.

– Но ты не хочешь брать в жены меня. Он взял ее за подбородок и вынудил повернуть голову.

– Ты единственная женщина, на которой я хотел бы жениться.

– Ты говорил леди Уайтли, что не хочешь жениться на мне. Я это слышала собственными ушами сегодня утром.

Он негромко рассмеялся:

– Положительно, тебе необходимо перестать подслушивать. Ты склонна, превратно истолковывать чужие разговоры.

– Что ты имеешь в виду?

– Родители решили подыскать мне добропорядочную невесту и тем самым поправить мою пошатнувшуюся репутацию. Они сошлись на кандидатуре мисс Коддингтон. Сегодня утром я сообщил матери, что не женюсь на этой девушке.

– О! – пристыженно вздохнула Виктория.

– Мать знает, что я люблю тебя. И Софи знает. Более того, готов поручиться – твоим подругам это тоже известно. Видишь ли, я проявлял некоторую неуступчивость, когда они несколько раз просили меня покинуть твою спальню.

– Ты? Неуступчивость? – Виктория улыбнулась. – Не могу себе такого представить.

Энтони запрокинул голову и рассмеялся.

– Выходит, все знали, что ты любишь меня, кроме меня самой? – Виктория тихонько прыснула. – Знаешь ли ты, как сильно я люблю тебя?

– Ты спасла мне жизнь, застрелив герцога. Ты не выдала меня под пытками. – Он усмехнулся, и сердце подпрыгнуло у нее в груди. – Пожалуй, я кое о чем догадываюсь.

– Завтра у тебя день рождения, а через два дня Рождество.

– Так и есть, – подтвердил он, удивляясь про себя тому, как круто она сменила тему.

– Я не купила тебе подарки, – прошептала Виктория. Он улыбнулся:

– Самый лучший подарок – это то, что ты поправляешься. Впрочем, если ты желаешь одарить меня чем-нибудь еще, дай согласие стать моей женой.

– Хорошо. Энтони, я стану твоей женой. – Она улыбнулась сквозь слезы, а потом задумчиво прикусила нижнюю губу.

– Мне знакомо это выражение лица, – сказал он.

– Как мы поступим с сиротами? Я не могу оставить их без попечения.

– А зачем тебе их оставлять? Многие светские дамы занимаются благотворительностью. Ты будешь опекать сирот. Мы наймем кого-нибудь в помощь Мэгги. – Энтони запнулся и посмотрел на их соединенные руки. – Как ты думаешь, может быть, Бронуин лучше жить с нами?

– А леди Уайтли не станет возражать?

– Думаю, поскольку она сможет навещать нас, ей понравится эта идея.

– Я с превеликим удовольствием отнесусь к ее визитам. Хотя могут начаться кривотолки.

– Меня не волнуют сплетни. Пусть говорят, что Бронуин наша дочь, моя дочь. Какая разница? Главное – мы будем вместе, и моя сестра вырастет в родной семье.

Викторию переполняли восторженные переживания, но у нее оставались кое-какие вопросы.

– А как же твое желание вернуть себе респектабельность? Наш брак никак не поможет тебе. Хуже того: если мое прошлое выплывет наружу, на твоей репутации можно будет поставить крест.

– Один мудрый человек советовал мне не придавать излишнего значения респектабельности. Он же напророчил мне женитьбу по любви.

– О ком ты говоришь?

– О Николасе. – Очень мудрый человек.

Энтони наблюдал, как меняется выражение ее лица, и понимал, что она все еще обеспокоена. По правде говоря, после истории с леди Фарли он и сам испытывал некоторые сомнения.

– Скажи, почему тебя беспокоит, что кто-то узнает о твоем прошлом? Ты опасаешься за свое положение в обществе?

Она мягко засмеялась:

– Какое положение в обществе? Меня волнует только одно – как это отразится на тебе. Ты хотел восстановить репутацию.

– Ну, мы могли бы кое-что предпринять. Однако предупреждаю, моя идея, очевидно, покажется тебе безрассудной и нелепой.

– Что ты предлагаешь?

– Мы сами раздуем скандал. Еще до свадьбы распустим слух о том, что ты на самом деле Энн Смит. В любом случае я не могу жениться на Виктории Ситон. Такой брак не будет законным.

Ее глаза расширились.