Шрифт:
– Д-да, сэр.
Он провел ее по лестнице на второй этаж и распахнул двери. Втолкнув ее в комнату, он преградил путь к выходу своим крупным телом. От страха у Виктории мурашки побежали по спине. Лицо Сомертона приобрело зловещее выражение, а глаза сменили чудесный светло-карий оттенок на темно-зеленый.
– И что вы намерены делать теперь? – презрительно спросила она. Все, на что он способен, она уже испытала тогда, в прошлом.
– Докопаться до правды.
– Правды о чем?
– Обо всем, – угрожающе ответил он. И медленно двинулся к ней.
Виктория огляделась по сторонам в поисках пути к спасению. Они на втором этаже, а между ней и дверью находится разъяренный мужчина. Значит, остается только одно – отступать, не давая ему приблизиться. Она сделала шаг назад, потом еще и еще – пока не ударилась ногой о край широкой кровати.
Господи, сколько времени ей понадобилось, чтобы понять, что он приволок ее в спальню? В его собственную холостяцкую спальню, судя по обстановке.
– Сомертон, что вам надо от меня? Его губы скривились в полуулыбке.
– То, что принадлежит мне.
Виктория судорожно сглотнула подступивший к горлу ком. Не может быть, чтобы речь шла об ожерелье. О Боже, а если он все-таки знает?
Она была не из тех, кто легко поддается панике, но внезапно почувствовала, как земля уходит из-под ног. Он ни за что не должен узнать, где она спрятала ожерелье.
– Понятия не имею, о чем вы, – бесстрастно промолвила она.
Энтони подошел совсем близко, и Виктория почувствовала исходящий от него аромат сандалового мыла.
– О рубинах в золоте.
Она откинула страхи прочь. Еще не все потеряно, у нее найдутся доводы в свою защиту:
– С чего вы взяли, что у меня есть такая вещь? Я бедная женщина, заботящаяся о сиротах. Не более того.
Почему ей никак не удается оторвать взгляд от его губ?
– В самом деле? Значит, если я обыщу ваш дом, то не обнаружу там ничего похожего на интересующий меня предмет?
Она посмотрела ему в глаза:
– Идите и переройте мой дом сверху донизу. У меня нет вашего ожерелья.
Внезапно он опрокинул ее на кровать и прижал своим телом, навалившись сверху. Она упиралась и колотила его по плечам, пока он, обхватив ее запястья, не завел ее руки за голову. Она почувствовала, как свободной рукой он дотянулся до ее ридикюля и обшарил его содержимое.
Она извивалась под ним, пытаясь вырваться на свободу, но добилась только того, что почувствовала, как к ее бедрам прижимается не просто крупный мужчина, а изрядно возбужденный вдобавок.
– Отпустите меня!
Энтони тихо рассмеялся прямо над ее ухом:
– Вы уверены? Перед нами открываются богатые перспективы, и мы могли бы воплотить их в жизнь прямо сейчас.
– У меня нет вашего ожерелья!
– Я ни разу не упомянул о том, что ищу именно ожерелье.
Глава 5
Энтони наблюдал за тем, как менялось выражение ее лица, и едва удерживался от смеха. Она явно пыталась срочно выдумать убедительную ложь. Он обещал матери, что Дженна получит ожерелье на Рождество и сможет надеть его в день своей свадьбы, намеченной на канун Нового года. Остаются считанные недели на то, чтобы отыскать ожерелье или заставить мошенницу вернуть его.
– Прекрасно, – вдруг заявила она, пожимая плечами. – Вам удалось поймать меня. И что теперь?
Он моргнул и озадаченно покачал головой. Что это значит? Она так легко сдалась и признала свою вину? Он отпустил ее и сел на кровати:
– Простите, я не ослышался?
– Допустим, я взяла ваше ожерелье. Вы собираетесь обратиться в полицию?
Каким образом эта худенькая женщина так быстро оправилась после поражения и перешла в наступление? Он ожидал услышать от нее мольбы, слезы, намеки на подкуп особого свойства, благо они находились в спальне – только бы он не выдавал ее. Он был готов ко всему, кроме такой наглой откровенности.
– А стоит ли? – наконец вымолвил он.
– Нет, если вы хотите вернуть свое ожерелье, – ответила она с едва различимой насмешкой.
– Вы выдвигаете мне условия в обмен на возвращение моего же ожерелья?
Она не спеша, встала и отступила от него на шаг:
– Блестящий план, вы не находите? В конце концов, вы понятия не имеете, где ожерелье, хотя, вероятно, полагаете, что я могла его отдать в заклад.
Непостижимо, как эта крошка мгновенно раскусила его. Она догадалась, что ожерелье имеет для него особую ценность. Черт бы ее побрал! Остается одно – блефовать.