Он обернулся. Нахмурил еле заметно брови.

Не смотря на то, что он так никого и не увидел, Аджеха готов был поверить, что минуту назад за ним наблюдал Император.

Гавил стоял на корме вместо того, чтобы дожидаться прибытия ледокола в отведённой для легионеров каюте. Все ходы и выходы к ней были устроены так, что не пересекались с местами, где бывала команда Огненного. Ему было от этого скучно, ведь не удавалось вертеться поблизости и наблюдать за слаженной деятельностью людей. Выслушав очередное замечание Диана по поводу тщетности собственных порывов, Гавил наблюдал, как крошится внизу лёд, и как вдалеке возвышаются ледяные глыбы размером с астрологическую башню, а то и больше.

Недолго думая, Гавил забрался на поручни и принялся расхаживать взад-вперёд. Собственная незрелость была для него очевидна. И всё же она стояла в порядке вещей на пути к окончательной стабильности, так почему нельзя просто побыть с другими, послушать песни и посидеть рядом, пока те едят? Брось, Гавил. Диан говорил с таким видом, как будто его друг поднял с пола еду какую-нибудь, и собирался съесть. Не стоит, Гавил. Гавил, утихомирься и прекрати посматривать то и дело на команду, от этого люди нервничают.

И с чего им нервничать? Ему просто интересно. Тем более скоро они подплывут к застрявшему во льде кораблю, и придётся возвращаться обратно.

— Гавил.

Это опять был Диан. Младший легионер знал, что тот вышел на палубу и теперь идёт к нему. Вот Диан остановился и в привычно элегантной для себя манере облокотился о перила.

— Ты пугаешь людей.

Гавил предпочёл промолчать. Только развернулся и, балансируя между кораблём и морской пучиной, прошёлся немного вперёд.

— Нет. — Диан ответил на невысказанное замечание. — Поучать я тебя не собираюсь. Видишь ли, ты делаешь то, что слишком опасно для любого из них. Как и это хождение. Перила обледенели и скользкие, человек не то что не выберется на них, но и соскользнёт в воду. А в ней он не проживёт больше трёх минут.

Гавил не увидел в этом ничего примечательного. Однако остановился и повернулся к Диану. Тот приподнял одну бровь как будто специально всю жизнь тренировался. Всё у него всегда получалось выверено и красиво. Сам он так не мог.

— И потому твоё поведение их пугает.

— Почему?

— Потому, что ты слишком силён и ловок для них. И ни один человек не сможет защититься от тебя.

— Зачем им от меня защищаться?! — искренне воскликнул Гавил, приседая на корточки и смотря на Диана.

Тот пояснил.

— Не принимай это на счёт обоснованного опасения. Это инстинкт. Такой же, как у детёныша белого медведя при виде самца белого медведя. Просто ты намного сильнее. Они даже вообразить не могут насколько, но воспринимают это на иррациональном уровне и боятся.

Диану захотелось утешить брата, тот сразу обиделся. И потому он заговорил мягче.

— Одно осознание собственной слабости может вызвать беспокойство. Ты же постоянно демонстрируешь свои способности. — Не помогало и то, что Гавил делал это с такой детской непосредственностью, что ещё больше смущало людей и заставляло их держаться как можно дальше от легионеров.

— Я ничего не понимаю.

Говорил он, конечно, не о сказанном только что.

— Почему вы все всегда знаете как нужно. Вот взять Шайло, он никогда не ошибается, всегда всё понимает. И Лукас. И Тобиас. Рамил, Туофер. Ты. И Люмен. Вы всегда знаете как лучше.

Брат выглядел расстроенным. Так и сидел неподвижно всё это время на корточках не слезая с поручня. До слуха доносились удары льда о корпус.

— Ты такой… Диан, — Гавил так и не смог подобрать правильного слова. — Собранный, красиво двигаешься, красиво говоришь. Знаешь обо всём. А я не вижу страха и если бы мне не сказали…

— Гавил, я могу красиво двигаться и красиво говорить только благодаря тому, что меня создали раньше и у меня было время овладеть собой. Это мы называем жизненным опытом. Я уже достаточно существовал, чтобы насмотреться на мир во всех его проявлениях.

— И поэтому тебе так скучно?

Казалось, Диан был удивлён, хотя Гавил того не заметил и продолжал смотреть на него широко раскрытыми глазами, в которых отражались звёзды.

— По-твоему, я скучаю?

— Да, — сказал безжалостный в своей честности Гавил.

— Может и так, — Диан легко подскочил и сел на поручень рядом с братом. Тот тоже спустился и теперь оба сидели друг подле друга. — Значит, это моя личностная особенность, а не критерий достойности или хорошести. — Интересно употребление слов заставило Гавила улыбнуться. — Ты сам говорил, какие мы все.

— Шайло хороший. Ты — достойный. Лукас — правильный. Рамил — всезнающий. Тобиас всегда всё понимает. Туофер — наблюдательный. Люмен. — Он помолчал. — Люмен это Люмен.

Да, тут ничего и не скажешь. Однако брат требовал ответа сам того не понимая.