— Джобъ никогда бы не сталъ къ ней ходить, если бы было можно, — съ неудовольствіемъ пробормоталъ дуракъ. — И если бы Нэбъ никогда тамъ не бывала раньше, было бы гораздо лучше для ея души.

— Какъ ты смешь говорить со мной такъ непочтительно, гадина! — вскричала разсерженная старуха. Не помня себя отъ гпва, она схватила щипцы и хотла ими ударить сына.

— Женщина, успокойтесь! — крикнулъ позади офицера чей-то голосъ.

Щипцы выпали изъ рукъ взбшенной старухи, ея желтыя, морщинистыя щеки покрылись блдностью. Съ минуту она стояла, точно окаменлая, потомъ едва слышно пролепетала:

— Кто это сказалъ?

— Я, — сказалъ старикъ, вых; одя изъ темнаго мста въ комнат, до котораго не доходилъ слабый свтъ сальной свчки. — Человкъ, давно живущій на свт и знающій, что если Богъ любитъ человка, то и человкъ долженъ любить своихъ собственныхъ дтей.

У Абигаили Прэй подкосились ноги. Все ея тло охватила общая дрожь. Она упала на стулъ, переводя глаза съ офицера на старика и обратно. Она хотла говорить, но языкъ не слушался. Тмъ временемъ Джобъ подошелъ къ старику и сказалъ, устремивъ на него умоляющій взглядъ:

— Не діайте зла старух Нэбъ. Прочитайте ей лучше изъ Библіи то мсго, которое вы сейчасъ привели, и она не будетъ больше никогда бить меня щипцамя. Не правда ли, матущка? Видите вы ея чашку? Она спрятала ее подъ салфетку. Это все мистриссъ Лечмеръ даетъ ей этого яда, этого чаю. A когда Нэбъ его попьетъ, то она обращается съ Джобомъ не такъ, какъ обращался бы съ ней Джобъ, если бы онъ былъ старухой Нэбъ.

Старикъ съ замтнымъ вниманіемъ слдилъ за подвижной физіономіей молодого идіота, когда тотъ заступался на мать. Потомъ онъ тихо положилъ руку на голову юноши и проговорилъ съ глубокимъ состраданіемъ:

— Несчастный мальчикъ! Богъ лишилъ тебя своего лучшаго дара, но Его Духъ бодрствуетъ надъ тобой, потому что ты умешь отличать черствость отъ нжности и добро отъ зла. Молодой человкъ, не видите ли вы въ этои вол Провиднія урока нравственности? Не заключаете ли вы изъ этого примра, что небо не расточаетъ своихъ даровъ понапрасну, и что есть разница между услугои, вызванной хорошимъ обращеніемъ, и услугой, вынужденной воздйствіемъ власти?

Офицеръ уклонился отъ пытливыхь взглядовъ старика и посл неловкой паузы заявилъ опомнившейся старух о своемъ желаніи немедленно отравиться къ мистриссъ Лечмеръ. Матрона, не сводившая все время глазъ со старика, медленно встала и слабымъ голосомъ велла сыну проводить офицера на Тремонтъ-Стритъ. Она долгой практикой усвоила себ тотъ тонъ, которымъ слдовало говорить съ молодымъ идіотомъ, чтобы заставить его слушаться, а теперь, вслдствіе ея возбужденія, голосъ у нея звучалъ особенно торжественно. Это сейчасъ же подйствовало на Джоба. Онъ всталъ безъ возраженій и выразилъ готовность повиноваться. Вс участники сцены чувствовали себя принужденно, она вызвала въ нихъ во всхъ такія чувства, которыя лучше было поскоре заглушить. Молодой человкъ пошелъ уже къ выходу, но наткнулся на старика, которыи ненодвижно стоялъ передъ дверью.

— Проходите, сзръ. — сказалъ офицеръ. — Ужъ поздно, и вамъ тоже, вроятно, понадобится проводникъ, чтобы довести васъ до вашей квартиры.

— Я вс бостонскія уляцы знаю давно, — отвчалъ старикъ, — этотъ городъ росъ и ширился на моихъ глазахъ. Мн все равно, гд ни приклонить голову, лишь бы подъ тою кровлей любили свободу и считали ее высшимъ благомъ. Здсь мн будетъ одинаково хорошо, какъ и во всякомъ другомъ мст.

— Здсь! — воскликнулъ молодой человкъ, окидывая взглядомъ убогую обстановку. — Да вамъ здсь будетъ хуже, чмъ на томъ корабл, съ котораго мы только что съхали.

— Съ меня довольно, мн больше ничего не нужно, — отвчалъ съ невозмутимымъ видомъ старикъ, садясь на принесенный съ собой маленькій чемоданчикъ.- A вы отправляйтесь къ себ во дворецъ на Тремонтъ-Стрит. Я постараюсь съ вами увидться опять.

Материнскія внушенія все-таки въ достаточной степени подйствовали на Джоба, такъ что онъ теперь принялся вполн добросовстно за исполненіе своего дла. Какъ только офицеръ вышелъ на улицу, Джобъ направился къ мосту, перешелъ черезъ него и вступилъ на широкую, съ хорошими домами, улицу, которая шла отъ набережной въ верхнюю часть города. По этой улиц Джобъ пошелъ чрезвычайно быстро. Когда онъ достигъ ея середины, изъ ближайшаго дома донеслись веселые крики и смхъ. Онъ заинтересовался и остановился.

— A что теб твоя мать говорила? Забылъ? — сказалъ ему офицеръ. — Что ты нашелъ любонытнаго въ этомъ трактир?

— Это англійскій трактиръ, — сказалъ Джобъ. — Его легко узнать по тому, что въ немъ кричатъ и шумятъ въ субботній день. Посмотрите, онъ наполненъ солдатами лорда Бьюта. Черезъ вс окна видны блестящіе мундиры. Точно красные черти сидятъ. A завтра, когда ударятъ въ колоколъ на Ольдъ-Саут, они и не подумаютъ вспомнить о своемъ Создател и Господ, грховодники этакіе!

— Послушай, дурачина, ты черезчуръ злоупотребляешь моимъ терпніемъ. Или ты иди прямо на Тремонтъ-Стритъ, или уходи отъ меня прочь, я возьму себ другого проводника.